— Ты можешь сосредоточиться? — спросил Смертоносный. — У тебя глаза бегают.
— Каждый осколок его сознания желает смотреть на окружающий мир, — пришла на выручку Олафсдоттр. — Его глаза дергаются в такт внутренней борьбе за обладание ими.
— Меня бы это не так раздражало, — проворчал Даушу, — если бы они хотя бы синхронно дергались. Донован! Ты осознаешь, что происходит?
Фудир сделал изрядный глоток виски.
— Конешно. — Он крякнул и утер губы рукавом. — Вы, Тени, мутузите тут друг дружку. Не хотеть в этом участвовать я.
Даушу покачал головой.
— Неужели Названные тебя не только мозгов, но и яиц лишили?
Затем, обращаясь к Гидуле, он добавил:
— Что же, больших надежд я не строил. В последнем письме Билли Чинса говорилось, что Донован разваливается на части.
— Билли Чине был предателем и лжецом, — ответил Гидула. — Я думал, он по какой-то личной причине преувеличивает.
— Послушайте, — сказал Донован, позволяя одному из страхов Внутреннего Ребенка вырваться на волю, — просто скажите мне, чего вам от меня надо; я объясню, почему ничего не выйдет, потом мы разойдемся, и я смогу вернуться домой.
— Избавься от него, — приказал Даушу, посмотрев на Равн, и начал подниматься.
— Погоди, — произнес Гидула.
— Надеешься ухватиться за сломанную соломинку? — спросил Клюв.
— Он еще может пригодиться, пусть даже и в таком состоянии; поверь, просто так бы я вмешиваться не стал. Названные наверняка боятся его до дрожи в коленках, раз устроили тот взрыв на станции.
Несколько мгновений Даушу мрачно всматривался в свое пиво, затем одним глотком опорожнил кружку до половины и отставил ее в сторону. Сжав руки в кулаки и опустив их на стол, он неохотно попытался встретиться взглядом с мечущимися глазами Донована.
— Нам нужно, чтобы ты проник в Тайный Город и убил Тайное Имя.
Глаза человека со шрамами перестали дергаться, все его личности застыли в ужасе перед подобной перспективой.
— Ха! Ну и кто здесь теперь сумасшедший?
— Эта война, — сказал Гидула, — слишком затянулась. Давно пришло время поставить в ней точку.
— Но почему мы? — спросил человек со шрамами. — Для такой задачки вам нужны самые лучшие отмычки, а не старый и ржавый молоток.
Даушу, судя по всему, был склонен согласиться, но Гидула улыбнулся, не разжимая губ.
— На то две причины, хотя они и сводятся к общему знаменателю.
В нишу просунулась голова Сороки.
— Ошуа здесь, — сказал он.
Сорока отошел и пропустил третьего участника сговора. Олафсдоттр подвинулась, освобождая новоприбывшему место на скамье.
— Есть новости? — спросил Даушу.
— Была заложена бомба, — подтвердил Ошуа их предположения. — Солдатня похожа на пчел из потревоженного улья. Значительные потери среди мирного населения. Администратор по гражданским делам встал на дыбы и требует ответов от суосвая. Военные, служба безопасности и полиция просто повсюду. Опрашивают, останавливают и обыскивают всех подряд, хотя и безрезультатно. Мое мнение таково: бомба приведена в действие смертником. Безопасникам его не найти, поскольку он превратился в розовый туман, взлетевший в небо над станцией. Суосвай не рискнет выступить ни против нас, ни против наших врагов. И в то же время он не может ничего не делать. Нас ждет представление в стиле кабуки [13]. Но чем быстрее мы уберемся с планеты, тем лучше…
— Согласен, — отозвался Гидула. — Сегодняшние события показали, что лоялисты начинают к нам подбираться. Пора переходить к решительным действиям. Если мы не ударим в скорейшем времени, нас раздавят.
Ошуа дернул большим пальцем в сторону человека со шрамами.
— Это он?
— Да, это Донован, — ответила Олафсдоттр.
Лис повернулся к человеку со шрамами и постучал себя сжатым кулаком по лбу.
— Большая честь наконец-то с тобой встретиться.
Доновану даже не пришлось изображать удивление.
— Честь? Мы же пока ничего не сделали.
— Он все забыл, — сказал новоприбывшему Даушу. — Названные отняли у него память.
— Ага… Но как же тогда вы ожидаете, что он?..
