Офицеры заинтересованно переглянулись. Бекетов продолжил:
– Так, а что ты молчишь? Скрываешь? Небось, член какого-нибудь союза писателей? Есть здесь твои книги? Хотелось бы посмотреть. А сейчас пишешь что-нибудь? Ну, давай, рассказывай! Вахта у всех здесь закончилась, время есть.
Дмитрий допил кисель, отодвинул стакан. Подавленно мазнул глазами по соседям. За другими столиками офицеры тоже заинтересовались разговором и стали прислушиваться.
Обречённо вздохнул. Не ответить и просто уйти – невежливо, если к тебе, молодому летёхе, старшие по званию и должности с уважением обращаются.
Нестругин тоже смотрел на Дмитрия со всё возрастающим любопытством.
Пряничный, осознав, что смыться с этого допроса не получится, будет выглядеть некрасиво, начал рассказывать:
– Книги мои здесь какие-то есть. В каюте. Кто хочет, могу дать почитать. Но они не о море, не о подводных лодках. О приключениях на гражданке. О нашей подводной лодке собираюсь написать после этого рейда.
Тут проблема в том, что у нас слишком много чего секретного. Надо всё согласовывать с командованием. Да и издавать потом тоже проблема. Сейчас все издательства коммерческие, патриотическую и просветительскую литературу почти никто не печатает. Скрытый запрет и ограничения от прозападных хозяев. Это касается и литературы, и фильмов, и передач по ТВ.
– Так что – писателям нашим, российским, не дают возможности публиковать свои… патриотические… произведения? – спросил кто-то с соседнего столика.
– Я на сегодня член двух писательских союзов, гражданского и военного. У военных писателей порядок и дисциплина, но на публикации очень мало денег выделяют сверху. Поэтому сложности. А вот в гражданском писательском союзе, по крайней мере, в том городе, где я жил, там совсем другая обстановка. Я даже не знаю, стоит ли здесь об этом…
– Давай-давай, рассказывай!
В столовую вошли ещё трое офицеров. Увидев стихийное собрание вокруг одного из столиков, они заинтересовались, устроились поблизости, стали слушать.
Дмитрий смутился, но деваться было некуда, придётся говорить о не очень приятных вещах:
– Тогда потом не жалуйтесь, что я вам одну чернуху рассказываю. Мне и самому об этом неприятно говорить, да и тема большая, за пять-десять минут всё не объяснишь.
– А ты попробуй, – подначил Бекетов.
– Ну ладно, – сдался Дмитрий, – сами попросили. Хотя история гадская. В общем, писательские организации и их отделения по России есть разные. Есть откровенно прозападные, есть «гадюжники», есть настоящие, работающие на совесть, а есть внешне «приличные», а внутри – чистые ОПГ в миниатюре. То есть, «организованные преступные группировки», как говорят в органах. Другое дело, что это касается, как правило, только верхушки – в отношении «пиления» финансов и распределения преференций, наград, гонораров, почётных званий.
Есть, конечно, и очень хорошие организации писателей – многое зависит от человека, который стоит во главе коллектива. В порядочности и человеческих качествах лидера. Да это и везде так.
Пряничный сделал паузу, пробежал взглядом по лицам слушателей. Офицеры слушали его внимательно.
Продолжил:
– Ну вот, например, вы все, наверное, видели фильм «Крёстный отец». Вспомните Дона Карлеоне, благообразного, авторитетного и уважаемого главаря местной мафии, который за определённую мзду, за лояльность к себе, за готовность выполнить в будущем любую свою просьбу, помогал приходящим к нему «с челобитной» землякам!
Кому-то надо чего-то дать, кому-то надо помочь возвыситься и дальше в таком роде. А сейчас представьте себе подобие Карлеоне в русской провинции! Сидит такой Дон во главе местной писательской организации и принимает «страждущих».
Кому-то надо книгу издать за государственный счёт. Неважно, книга хорошая или бездарная. Неважно, автор – хороший писатель или графоман, производящий макулатуру с броскими названиями. Качество текста, сюжет и идея произведения Дона Карлеоне не очень интересуют.
Кому-то надо стать писателем. Ему нужны «корочки». А нашего дона Карлеоне интересуют не профессиональные навыки соискателя, не его произведения, ни его порядочность, а только его возможности, «полезность» – связи, деньги, услуги, подарки, «голос» на собрании.
Также, как пишут за деньги и услуги липовые диссертации и обеспечивают их защиту на учёных советах в серьёзных ВУЗ-ах, точно также проводятся «мероприятия» по «раскрутке» соискателя, редактированию, «отбеливанию» и проталкиванию его опусов через своих «рецензентов», «рекомендателей» и в «верхах».
Помнится, несколько лет назад по ТВ показывали сюжет, как в одной крупной писательской организации вручали членский билет некоему Сивко, чьи стихи, как оказалось, были написаны компьютерной программой и являлись на самом деле «бредом сивой кобылы» – от фамилии Сивко, которой представился актёр, игравший роль графомана, жаждущего писательского билета и личной славы.
