голландцы, вдобавок еще несколько бельгийцев и удивительно много представителей крупного бизнеса. Трое — менеджеры из голландского банковского конгломерата ABN Amro. Они пересеклись с Хофом, потому что посчитали, что его техника может помочь им достичь более устойчивого лидерства в индустрии. Кроме того, они увлекаются состязаниями «Айронмен» и кроссфитом, а один из них, Дэннис Бернаэтс, ловит каждое слово Хофа, словно он — пророк. Еще есть Барт Пронк. Он ведет десятинедельный курс по методу Хофа. Барт доходил с Хофом до вершины в двух последних походах. Францу 76 лет, грудь у него колесом, он практикует холистическую медицину, а сейчас борется с хронической болезнью Лайма. Одна женщина выздоравливает после удаления лимфомы. Еще один участник — Сильвия, владелица сети лавок с марихуаной в пригородах Амстердама. Она говорит, что вот уже 20 лет ей не удается полноценно выспаться ночью. В общем, отличные ребята. Группа проявляет такое гостеприимство к единственному не говорящему по-голландски участнику, что решает на протяжении всей экспедиции разговаривать на английском, на котором благодаря прекрасной системе образования в Нидерландах и Бельгии все участники свободно говорят. Даже соотношение мужчин и женщин более равномерное, чем в предыдущие годы: в этот поход выходят восемь женщин, тогда как в предыдущих походах удавалось набрать одну-двух. Несмотря на это, сложно отделаться от ощущения, что большинство из нас не боятся неудачи — ведь техника Хофа столько раз оказывалась эффективной. Ни у кого нет никаких сомнений в том, что мы дойдем до вершины. И я вспоминаю о самом главном предупреждении для тех, кто собирается идти по раскаленным углям: обжигается лишь тот, кто не волнуется.
Разумеется, увереннее всех сам Хоф. Он собирается весь путь к вершине проделать в той же одежде, в которой прилетел из Амстердама: ярко-синих купальных шортах с косяком тропических рыб, оранжевых, как дорожные конусы, кроссовках и серой майке. В синем мешке для мусора, что заменяет ему ручную кладь, у него еще один предмет — одеяло. И это все его альпинистское снаряжение (оно же нарядная одежда), что я видел у него, пока мы были в Танзании. Хоф всегда старается, чтобы грядущие достижения отличались от предыдущих, и объявляет, что мы побьем предыдущий рекорд на полсуток и доберемся до вершины всего за 30 часов. Он говорит, что это будет самое быстрое групповое восхождение без акклиматизации. Мы принимаем это заявление как должное[9]. Словно одно лишь присутствие Хофа обеспечит нам успех.
Однако судя по письму, что я получил по электронке, все обстоит иначе. Узнав о таком поспешном плане — еще более стремительном, чем я рассказал торговцу в Моши, — я тут же написал Джону Кастельяни, военному врачу из USARIEM, с которым встречался пару месяцев назад. Я просил его на основе его опыта и исследований реально оценить, как нашей группе противостоять возможным опасностям разреженной атмосферы. Кастельяни передал мой запрос другим экспертам на военной базе и через пару часов ответил, что, по расчетам, у 60–75 % участников проявится высотная болезнь. То есть объективно это означает, что от 17 до 21 участника могут почувствовать нарастающие негативные последствия сниженного содержания кислорода: от головных болей и головокружений до, возможно, смертельного исхода. При виде этих цифр я сначала чувствую гордость, словно это — вызов:
Хоф так уверен в том, что благодаря его методу можно эффективно противостоять высотной болезни, потому что непрерывное, учащенное дыхание компенсирует нехватку кислорода. Поскольку с каждым шагом вверх по склону мы с каждым вдохом получаем все меньше кислорода, нужно просто вдыхать больше воздуха. Пока дышишь осознанно, такой проблемы, как высотная болезнь, не возникнет. Но что нам делать, если кто-то серьезно заболеет? В прошлом году процент успешного восхождения в группе составил 92 %, т. е. как минимум несколько человек почувствовали себя плохо на склоне. В медицинском отчете из этого восхождения говорится, что у одного участника легкие наполнились жидкостью, а пульс сбился. Сможем ли мы поддерживать ритм дыхания, если нам при этом придется разбираться с чрезвычайной ситуацией?
Вдруг участники, пытаясь помочь одному заболевшему высотной болезнью, отвлекутся?
Конечно, для безопасности нас будут сопровождать проводники. У одного дюжего танзанийца Майка Нельсона, который возглавляет местную бригаду проводников, за плечами историческая миссия по спуску с Эвереста тела Джорджа Мэллори в 1999 году.
Он с небольшой группой альпинистов нашел труп англичанина на уступе, куда он сорвался 75 лет назад. На Эвересте так мало кислорода, что, несмотря на все свои усилия, им не достало сил, чтобы переправить тело в базовый лагерь. Они забрали его карманные часы, одежду и снаряжение, которые впоследствии стали музейными экспонатами. Потом они обложили его обнаженный труп грудой камней. На случай если мы попадем в беду, и с нами будет десяток таких людей, как Майк, и их присутствие не гарантирует безопасности. Если с кем-то случится неприятность, их может не оказаться поблизости, ведь мы будем идти в разном темпе.
Что до меня, то я начал задаваться вопросом, зачем я вообще оказался в Танзании. Почти четыре года я следовал методу Хофа и отчасти отправился в поход лишь по инерции — как пары, которые, обручившись, потом готовятся к свадьбе, какие бы сомнения у них ни возникали. В моем представлении я неизбежно должен дойти до вершины. Моя цель — подвергнуть себя какому-то значительному испытанию, однако я беспрестанно прокручиваю в голове всевозможные сценарии того, что
Основополагающий принцип метода Уима Хофа довольно прост: благодаря регулярной стимуляции реакций стресса человек обретает некоторый контроль над реакциями «бей-беги». После тысячи холодных обливаний я стал воином в своей ванной и даже в снежных сугробах, но еще никому не удавалось достичь такого уровня развития, чтобы благоденствовать на высоте 5400 метров. Цель метода не в том, чтобы практикующий его стал неподвластен стихиям. Сотни тысяч погибших сибирской зимой солдат служат подтверждением тому, что в битве с природой природа всегда побеждает.
