Вот старый сухой дуб, а рядом с ним огромный куст остролиста, сквозь белое покрывало снега проглядывают алые ягоды.
— Мэри наверняка обрадуется остролисту, — пробормотал Джордж своему пони. — Мне понадобится всего минутка, чтобы собрать немного. Она могла бы повесить его в коридоре для слуг, если граф не позволит украсить главные комнаты.
Он привязал пони у куста, а сам сошел с тропинки.
Неожиданно он споткнулся и выругался.
— Что за черт!
Он присел, смел снег.
К его изумлению, из-под снега показался темный дождевик, а когда он потянул, под ним открылось бледное лицо красивой юной девушки. Ее кожа была почти такой же белой, как и снежинки, мягко опускавшиеся на ее губы и ресницы.
Мэри с миссис Раш сидели в огромной кухне замка и пили чай.
На улице было темно, и они зажгли масляные лампы, стоявшие на вычищенных деревянных столешницах; медные сковородки отражали их свет, отбрасывая тени на огромные темные дубовые буфеты, за стеклом которых белый с голубым фарфор переливался цветными бликами.
Большинство слуг получили выходной, но из-за плохой погоды сидели и сплетничали.
Пардью, дворецкий, взял чай и лепешку с маслом и удалился к себе в кладовую, где чистил семейное серебро.
Мэри гадала, не добавил ли он в чай лишнюю рюмочку виски. Иногда она чувствовала, что от него пахнет спиртным, к тому же в последнее время он слишком рано отправлялся спать.
Она вздохнула.
В хорошо организованном доме она могла бы выругать Пардью, указать на то, что такое поведение неприемлемо, но девушка отлично понимала, что дворецкому просто скучно, потому что в замке совершенно нечем заняться.
Граф больше не приглашал никого из местной знати на ужин и вообще развлечений не поощрял. С тех пор как умерла жена, он совсем отгородился от общества, и жизнь дворецкого стала крайне скучной.
Даже если бы Мэри поговорила с графом, что изменилось бы?
По всей вероятности, он не поддержал бы ее распоряжений.
Ему было наплевать на то, что происходит со слугами, если только это никак не затрагивало его лично и не заставляло принять участие.
Мэри снова вздохнула и посмотрела в окно на снежную бурю.
Она прекрасно знала, что означает такой снегопад.
Замок на несколько дней будет отрезан от внешнего мира, все дороги, ведущие сюда, заметет, и, даже если главную дорогу расчистят, проехать в небольшие деревушки неподалеку все равно будет невозможно.
— По крайней мере, нам нет нужды беспокоиться о том, что подавать гостям на Рождество, — вздохнула она, обращаясь к миссис Раш. — Похоже, никаких гостей у нас не будет!
Миссис Раш неодобрительно фыркнула и отпила чай.
— Я, как обычно, приготовила вкуснейшие пудинги на Рождество, но вижу, что хозяин не ест ничего из праздничных блюд.
Мэри встала и оправила свое черное платье, проверив, все ли важные в хозяйстве ключи висят у нее на кожаном поясе.
Несмотря на пустой замок, она обойдет все четыре башенки и связывающие их комнаты и коридоры.
Когда граф настолько отстранен от всего, молодым служанкам легко обзавестись дурными привычками.
Иногда Мэри замечала, что лестница не метена, или шторы в комнатах не чистили от пыли несколько недель, или окна не открывали, чтобы проветрить и не дать разрастаться плесени.
Она вполне отдавала себе отчет, что слишком молода для такой ответственной работы, и была не намерена ни в коей мере разочаровывать графа.
Отчаянный стук в дверь буфетной не на шутку испугал девушку.
— Кого, ради всего святого, принесло в такую погоду? — удивилась миссис Раш.
Мэри поспешила в буфетную, и ей пришлось повозиться, чтобы открыть дверь из-за порывов ветра, — все это время настойчивый стук продолжался.
К ее изумлению, пошатываясь, внутрь ввалился Джордж, мужчина, которого она любила. На плече у него было что-то большое и все в снегу.
Он стал хватать ртом воздух, оказавшись в теплой кухне.
— Джордж! Что произошло?
— Сюда! Скорее! Это юная леди. Я нашел ее в лесу Бридженд-Вудс. Не знаю, живая она или мертвая!
— Что? О боже! Миссис Раш! Быстро, пожалуйста, принесите полотенца и подкиньте дров в камин. Нам понадобятся еще одеяла и коньяк. Джордж,
