Он поспешно отскочил, словно обжегшись.
— Простите меня, Люсия. Я не хотел обидеть вас. Просто это освещение и ваша красота вскружили мне голову.
Люсия решительно оттолкнула его и повернула обратно к дому.
— Полагаю, нам лучше вернуться внутрь, — сказала она и быстро зашагала по тропинке.
— Люсия! Простите меня, — окликнул ее Эдвард, пытаясь догнать девушку.
Он настиг ее уже возле буфета.
— Люсия, мне очень жаль… я…
— Эдвард, давайте больше не будем говорить об этом.
— Мне показалось, будто мысль о том, чтобы поцеловать меня, не вызовет у вас отвращения.
— Так и есть, — отозвалась она. — Но для подобных вещей есть свое время и место. И спешить здесь совершенно ни к чему.
— Разумеется, любимая. Простите меня. Скажите, что завтра поедете со мной кататься верхом, иначе я не смогу уснуть нынче ночью. Я должен знать, что не оскорбил вас настолько, что вы откажетесь встречаться со мной.
— Мы поедем на ваших лошадях? — с самым невинным видом поинтересовалась Люсия. Она втайне лелеяла надежду прокатиться на чистокровном гнедом жеребце, на котором он приезжал к ней в Бингем-холл.
— Разумеется. Мои конюшни в вашем распоряжении.
— Очень хорошо, я принимаю ваше предложение, — с некоторым высокомерием отозвалась она. Люсия вдруг вспомнила, как ее подруга Жанин рассказывала о том, что, обращаясь с джентльменами с подчеркнутой холодностью, женщина лишь разжигает их пыл и страсть.
— Спасибо вам. Спасибо.
«Заманить его в свои сети оказалось куда легче, чем я предполагала», — подумала Люсия, пока они искали место, где бы присесть.
Но едва она успела откусить кусочек слоеного пирожка с креветками, как сквозь толпу к ней подошел отчим.
— Люсия, мне нужно поговорить с тобой наедине. Должен признаться, что бал утомил меня и я хочу вернуться домой. Ты готова уйти?
Люси посмотрела на часы. Была всего лишь половина одиннадцатого, но инцидент с Эдвардом изрядно испортил ей настроение.
— Позвольте мне доесть пирожок, и я поеду с вами, — согласилась она. — Эдвард, вы ведь не станете возражать, если я сейчас уеду со своим отчимом, не так ли?
Он запнулся: для него это была неожиданность.
— Разумеется нет, — наконец отозвался он, как того требовал этикет. — Я пришлю за вами экипаж завтра в два часа пополудни.
Он взял ее руку и поцеловал. Уходя, он одарил ее таким взглядом, что она уверилась в том, что нанесла ему столь сильную сердечную рану, что он непременно вернется.
— Покойной ночи, Люсия. Покойной ночи, сэр Артур.
Развернувшись на каблуках, он отошел и тут же затерялся в толпе.
— Я прикажу лакею подать твою накидку, а сам буду ждать у входа, — с кислой миной сообщил ей сэр Артур.
Люсия разыскала Эммелин, чтобы проститься с ней, после чего поспешно покинула бальную залу.
Уходя, она вновь заметила лорда Уинтертона. Судя по всему, он был увлечен оживленной беседой с привлекательной женщиной средних лет, надевшей на себя чересчур много бриллиантов.
Его обжигающий взгляд преследовал ее, и Люсия вдруг ощутила, что лицо ее заливает румянец.
«Он ведет себя дерзко и нахально», — в очередной раз сказала она себе.
Сэр Артур уже поджидал ее вместе с лакеем, который держал ее бархатную накидку.
Когда они вышли в вечернюю прохладу, Бриггс уже сидел за рулем авто, мотор тихо урчал. Верх был поднят, и шофер укрыл ее ноги теплым шерстяным пледом.
Когда машина тронулась с места, отчим объявил:
— Похоже, я нашел решение нашей маленькой проблемы.
Люсия похолодела от дурного предчувствия.
«Почему я уверена, что это касается меня?» — спросила она себя, слыша, как учащенно забилось ее сердце.
— Я заключил с лордом Уинтертоном весьма выгодную сделку, — продолжал отчим. — Он сообщил мне, что крайне нуждается в услугах опытного секретаря, а мне случилось указать ему на то, как умело ты обращаешься с нашей корреспонденцией. Твоя мама без конца нахваливает твое умение писать письма, и потому, когда он заявил, что ему нужен кто-либо для подобной работы, я предложил тебя. Взамен на твои услуги он одолжит мне ту сумму, которая требуется нам, чтобы выпутаться из неприятностей.
Люсия испытала странную смесь восторга и ужаса — мысль о том, чтобы устроиться на работу, отнюдь не казалась ей неприемлемой. В конце концов, это позволит ей уехать из дома, правда, все это было слишком неожиданно.
