Днем она побывала в Шилборо и осмотрела памятник. Он уже был установлен на городской площади, укрытый брезентом и окруженный строительными подмостками.
Скульптор с гордостью продемонстрировал ей профиль отца, и на глаза у нее навернулись слезы.
— Большое вам спасибо, — прошептала она. — Сходство просто потрясающее, и вы сумели блестяще передать его внутреннее благородство.
Ей было грустно оттого, что она не сможет присутствовать на церемонии. Она бы с радостью пришла сюда посмотреть, как с памятника будет снят покров и оркестр заиграет траурную мелодию.
Но обстоятельства оказались сильнее ее, и ничего изменить она уже не могла.
Эдвард забронировал им неделю отдыха в Швейцарских Альпах и две — на черноморском курорте. Он сказал, что слышал, будто он входит в моду и светская публика отдыхает именно там.
Люсия любила путешествовать и с нетерпением предвкушала возможность увидеть новые города и страны, но в глубине души она все еще отчаянно жаждала получить известия от лорда Уинтертона.
Вновь приехав в Лонгфилд-манор, Люсия, не привлекая к себе внимания, вошла внутрь, чтобы завершить несколько мелких дел, перед тем как вернуться домой.
Проходя мимо дубовой лестницы, она подняла глаза на портрет лорда Уинтертона, висевший на стене.
С холста на нее смотрели его пронзительные синие глаза, губы были сжаты решительнее обыкновенного.
«Я так скучаю по нему», — вздохнула она и тут же выбранила себя за то, что вновь дала волю чувствам.
«Правильно ли то, что я до сих пор тоскую о нем, если всего через несколько недель выхожу замуж за другого? — терзалась сомнениями она, наводя порядок в кабинете. — Быть может, эти глупые мысли уйдут, как только я стану замужней женщиной и обзаведусь собственным домом и хозяйством, которым надо будет управлять?»
Разве не говорила ее мать, что от дурной головы и ногам покоя нет?
Люсия надеялась, что Гринсайдз и дом в Мэйфэйре не оставят ей времени для душевных терзаний из-за лорда Уинтертона.
Эдвард уже заявил ей, что хочет отремонтировать и обновить интерьер поместья Гринсайдз и что, учитывая ее тонкий вкус и способность подмечать малейшие детали, он предпочел бы, чтобы она лично наблюдала за ходом работ.
Кроме того, будут ведь еще и неизбежные вечеринки и приемы, которые им придется устраивать, как только они вернутся из свадебного путешествия.
— Добрый день, мисс Маунтфорд, — раздался позади нее спокойный голос.
— Добрый день, Джепсон. Есть ли какие-либо известия от лорда Уинтертона?
— Мы по-прежнему не знаем, когда его ожидать, — ответил дворецкий, опуская глаза.
Шестое чувство подсказало ей, что Джепсон что-то утаивает. Разве не разумно было предположить, что самый доверенный слуга лорда Уинтертона посвящен в планы своего хозяина?
«Он что-то знает», — заключила Люсия.
— Я удивлена, что леди Шелли более не появляется в Лонгфилд-маноре, — пустила она пробный шар, надеясь выудить у него хоть что-нибудь.
— Безусловно, — тактично отозвался Джепсон, выходя из комнаты.
«Проклятье! — выругалась она про себя. — Он настолько предан лорду Уинтертону, что с моей стороны было глупо рассчитывать на то, что дворецкий сообщит мне что-либо».
Испытывая неизъяснимую печаль, она заперла ящики письменного стола и накрыла пишущую машинку чехлом.
— Я вернусь в пятницу, — сказала она Джепсону. — Есть еще несколько вопросов, требующих моего внимания, после чего мне незачем будет приезжать сюда вновь.
— Полагаю, ваша свадьба состоится уже в ближайшее время, мисс?
— Да, через три недели, — ответила она, надевая шляпку и перчатки для вождения.
Сегодня она приехала на новом авто.
Это был подарок Эдварда, который предпочел бы купить ей лошадь, но она настояла на новом автомобиле.
— В таком случае я могу пожелать вам всего наилучшего. Мне будет жаль, что я более не увижу вас в Лонгфилд-маноре, как и его милости, в чем я уверен.
Услышав это, Люсия уже готова была вновь забросать его вопросами, но решила ограничиться дежурной улыбкой и взяла свою сумочку со стола.
Проводив ее взглядом, Джепсон подошел к телефону в кабинете.
Сняв трубку, он стал ждать ответа телефонистки.
— Добрый день. Соедините меня, пожалуйста, с клубом «Атенеум»… Алло, клуб «Атенеум»? Говорит мистер Джепсон, дворецкий лорда Уинтертона.
