Романтическое плавание

— В Штатах. Мы там жили последние восемнадцать лет.

«Это объясняет ее акцент», — подумал он.

— Я забыла представиться: Лексия Дрейтон!

Девушка протянула руку и дружелюбно улыбнулась. Заметив очевидное смущение собеседника, она подумала, что снова нарушила какие-то нормы приличия. Наверное, в Англии не принято подавать руку слуге.

Мужчина протянул руку в ответ:

— Фрэнсис!

— Фрэнсис… А для друзей, наверное, Фрэнк?

Собеседник задумался, как если бы этот вопрос застал его врасплох.

— Раньше никто меня так не называл, — честно ответил он. — Но вы можете звать меня Фрэнк, если вам нравится.

— Спасибо! — Девушка вздохнула. — Фрэнк, это так ужасно!

— Ужасно быть миллионером? — эхом отозвался он.

— Просто невыносимо! — доверительно сообщила Лексия. — Все хотят на мне жениться ради папиных денег.

— А чего хотите вы? — сочувствующе поинтересовался он.

— Вообще не видеть этого маркиза! Не хочу, чтобы меня тащили к алтарю со связанными за спиной руками, а он стоял, потирая руки и предвкушая, как запустит их в папины денежки!

— Так вы думаете, он решительно настроен на вас жениться?

— Не на мне, на деньгах! По слухам, он на мели и готов на все, лишь бы раздобыть наличные.

— Так о нем говорят?

— Но я не хочу выходить за человека, который чуть ли не королем себя воображает! И порядки у него в доме наверняка феодальные — подстрелить пару-тройку крестьян перед завтраком или что-то в этом духе…

Фрэнк от удивления лишился дара речи.

— Зачем маркизу стрелять крестьян? — спросил он наконец.

— Потому что он — их сеньор и крестьяне работают на него. А если он не доволен их работой — он их убивает.

— Но мы живем в девятнадцатом веке, и ваши понятия устарели столетий на шесть, не меньше. Поверьте, уже много лет маркизы не отстреливают крестьян — и уж точно не перед завтраком!

— Вы уверены?

— Это давно запрещено.

Девушка с сомнением посмотрела на него:

— Вы надо мной смеетесь?

— Ну, может, самую малость, — улыбнулся он.

— Но вы не нарушите своего слова? Не расскажете маркизу, что видели меня в такой одежде и одну, без сопровождения? Не хочу, чтобы он смотрел на меня с презрением!

— Да, это может ему не понравиться. Но разве не этого вы желаете? Он может не захотеть такой жены.

— При моих деньгах и его проблемах? Вот уж не думаю!

— То есть, по-вашему, маркиз так отчаянно нуждается в деньгах, что женится на той, кого презирает?

— Некоторые люди на все готовы ради денег, — с мрачным видом проговорила Лексия. — Но он не должен усомниться в том, что я — настоящая леди, даже если я таковой и не являюсь!

Губы Фрэнка дрогнули в улыбке.

— Значит, вы не против, чтобы он пал к вашим ногам, но только затем, чтобы вы могли его растоптать?

— Это слишком сильно сказано, — возразила девушка.

— Хотя… Я понимаю, почему вы не против получить от маркиза предложение руки и сердца, несмотря на то, что не собираетесь его принимать.

— Вы действительно понимаете?

— Если маркизу так нужны деньги, как вы говорите, но предложения он не сделает, то в обществе скажут, что вы настолько нехороши, что не помогли даже папенькины миллионы!

Лексия впилась в него взглядом, онемев от возмущения, а Фрэнк между тем спокойно продолжал:

— Конечно же, вам бы этого не хотелось, особенно если учесть, что ваш отец ни от кого не скрывает свои амбиции и планы. Для наследницы признаться, что она охотится за титулом маркизы, — само по себе тяжело. Но если ожидания не оправдаются — о, это будет жуткое унижение!

— Эй, поосторожнее со словами! — возмутилась оскорбленная Лексия. — Я ни на кого не охочусь!