В конце декабря 1989 года я приехал в Москву. В начале января я, Светлана и ее мама (Фаина Яковлевна) приехали к моим родителям в Симферополь. Именно в те новогодние праздники мы были обручены.
Через несколько дней мы вернулись в Москву. Немного поразмыслив, мы решили попробовать официально расписаться. Так как в те далекие времена официальная регистрация брака была разрешена лишь по достижении восемнадцати лет, за исключением особых случаев (беременность), нам предстояло решить столь деликатный вопрос (получить от районного исполнительного комитета разрешение на регистрацию брака). В качестве основного аргумента была предъявлена версия, что я ухожу на практику в море не менее чем на девять месяцев. Чувства сильны, и мы не можем жить друг без друга, а официальная регистрация будет помогать стойко переносить все тяготы и невзгоды не только в далеких краях, но и в суровых морских пучинах. Было назначено заседание спецкомиссии, на котором после длительного обсуждения (были различные точки зрения) нам выдали официальное разрешение. Необходимо учитывать, что Светлана училась в последнем классе. Свадьба была назначена на 24 февраля 1990 года.
Я улетел во Владивосток.
Через месяц, получив дополнительный «свадебный отпуск», я был уже в Москве и готовился к нашей свадьбе.
В начале марта 1990 года я вернулся в училище. За это время у меня накопилось множество долгов по учебе. Но когда преподаватели узнавали, что я женился (они не хотели верить, так как это было довольно редкое явление – жениться на третьем курсе в возрасте восемнадцати лет), относились ко мне снисходительно. Пятерок уже не было, но все задолженности были успешно ликвидированы.
Приблизительно через неделю-полторы после возвращения я с простудой попал в городскую больницу (вероятнее всего, резко ослаб иммунитет из-за сильного переутомления). Врачи сказали, что пролежу не меньше двух недель. Но так случилось, что в течение нескольких дней я стал гораздо лучше себя чувствовать. Немного поразмыслив, я решил на неделю слетать к жене в Москву. Ни у кого из офицеров отпрашиваться не нужно (официально лежу в больнице), а с врачами я уж как-нибудь договорюсь. Так я и сделал.
Когда я в очередной раз прилетел из Москвы во Владивосток, старая травма[14] дала о себе знать. Сутки я не мог разогнуть колено. Врач посоветовал делать операцию. Естественно, командиру роты я сказал, что врач посоветовал делать операцию в Москве (если есть такая возможность). Особо никто не спорил. Думаю, что после женитьбы меня как курсанта списали в ряды пропащих влюбленных. Я снова улетел в столицу, где провел не меньше трех недель.
Прилетев обратно с палочкой и со справкой об освобождении от нарядов в течение двух месяцев (которые растянулись на полтора года), я принялся за учебу. Самое интересное – я каким-то образом смог дней на десять раньше положенного срока сдать очередную сессию.
Были самоволки в Москву (как правило, не больше, чем на три дня: вечером в пятницу улетал, а в понедельник рано утром был уже на построении). Одним словом, началась семейная жизнь. Я очень благодарен всем преподавателям, офицерам, которые, конечно (наверняка), знали о моих перелетах, но особых претензий не предъявляли. Возможно, это было связанно также с тем, что в стране начался бардак, и взрослые люди понимали, чем все это закончится.
До осени 1990 года особых событий не произошло. Текущая жизнь в соответствии с новыми обстоятельствами. Учеба, поездки в Москву и т. д.
