стреляли из мелких пушек, чтобы отпугнуть преследователей и дать надежду на спасение тем, кто так спешил сюда. Потом начали стрелять из больших пушек на корабле. Радуясь возможности наконец отличиться в бою, два фидальго, Антониу ди Норонья и Диогу Фернандеш де Бежа, собрали триста бойцов и направились обратно в город. На пути им встретилась толпа из мужчин и женщин, бежавших им навстречу. Местные жители думали, что все враги убиты. Португальцы безжалостно перебили всех до единого. Некоторым удалось выбежать на берег. При виде индийцев португальцы, дожидавшиеся своей очереди подняться на борт, запаниковали. Решив, что эти бегущие люди гонятся за ними, многие прыгнули в море, несмотря на окрики товарищей, и, пытаясь добраться до кораблей вплавь, утонули.
Наступил вечер. На берегу остались только два капитана, соревновавшиеся до последнего. На этот раз речь шла о том, кто уйдет первым. Наконец Диогу Фернандеш и дом Антониу сели в лодку одновременно, чтобы таким образом сохранить свою драгоценную честь.
Португальцы задержались у побережья Каликута на два дня. В это время лечили раненых, бросали за борт умерших, а Албукерк между тем поправлялся и занимался составлением отчетов об экспедиции.
Потери с обеих сторон были велики. Славный подвиг маршала дорого обошелся португальцам. Из 1800 человек триста погибли, «из них семьдесят — знатные люди». Затем хроникеры тщательно перечисляли их имена. Четыреста человек были ранены, «из них многие умерли или остались калеками». О числе жертв среди тех, кто разграблял дворец, свидетельствует судьба двадцати человек под руководством Руя Фрейре, который не проявил усердия на посту сторожа и сбежал с добычей. «Все они погибли, кроме одного раба, который был сильно ранен, но сумел добраться до лодок и рассказать, какая судьба постигла маршала». Судьба Гаспара ди Алмейды так и осталась неизвестной. Возможно, переводчик, крещеный еврей, повстречавшийся с Васко де Гамой и предоставивший Мануэлу столько сведений об Индийском океане, погиб в этот день. Больше он в хрониках не упоминается.
Однако потери индийцев были еще больше. Заморин заполучил в качестве трофеев голову маршала и его знамя, однако это было слабым утешением — погибло слишком много народу, город подвергся большим разрушениям, а дворец пострадал от огня. Кроме того, серьезным ударом оказалась утрата торговых кораблей, с которых заморин должен был получить налог. Теперь он всерьез опасался последствий этого удара. Заморин распорядился, чтобы маршала похоронили с почетом, поставили на его могилу украшенный резьбой камень, а сверху водрузили знамя. Таким образом заморин пытался заранее защититься от неизбежной мести со стороны португальцев. Что касается Албукерка, то подвижность левой руки после ранения так и не восстановилась, но тот факт, что ему вообще удалось выжить, губернатор воспринял как чудо. Сразившую его пулю достал из раны слуга, а затем вместе с денежным пожертвованием отправил в храм Гваделупской Девы в Алгарве. Пуля была положена перед иконой, а на деньги была куплена лампа, которая должна была «гореть там вечно».
Тем не менее для губернатора экспедиция ознаменовалась не только потерями. Он унаследовал все корабли маршала, кроме трех, которые возвратились в Португалию. В результате под его началом оказалась целая флотилия, которой он мог распоряжаться по своему усмотрению. У Албукерка уже появились идеи. Следующий день он провел, составляя письмо королю, в котором рассказывал обо всех свежих новостях — за исключением поражения в Каликуте. Об этом поведают люди с кораблей маршала. Молчание Албукерка было многозначительным. Каликут оставался проблемой, которую следовало разрешить. Три года спустя он заключит союз с заморином. Так будет гораздо проще, к тому же обойдется почти без жертв. Правда, чести и славы тоже не будет. А пока Албукерк обдумывал преподнесенный ему урок. К нарушениям дисциплины, которые, собственно, и погубили португальцев, привело то, что желание блеснуть смелостью перевесило тактические соображения. Кроме того, большую роль сыграла жажда наживы, которую португальцы восприняли как компенсацию за постоянно задерживаемое жалованье. Все это превратило армию в толпу, которой только и оставалось спасаться от врага бегством.
Глава 17. «Португальцы не возвращают завоеванного». Январь — июнь 1510 года
Точно не известно, когда или почему Албукерк решил атаковать Гоа, но спустя несколько недель после бойни в Каликуте он уже приготовил план масштабной кампании. Португальцам предстояло отправиться в плавание почти на три года. В результате этой экспедиции баланс сил в Индийском океане существенным образом изменится.
В Кочин Албукерк вернулся, все еще страдая от сильных ран. Один из хроникеров утверждал, что в январе 1510 года доктора даже опасались за его жизнь. Если это правда, то Албукерк оправился на удивление быстро. Он был очень целеустремленным человеком, разделявшим мечту Мануэла о том, чтобы покорить весь Индийский океан, вытеснив оттуда мусульман. Албукерк как будто знал, что времени в его распоряжении осталось мало. Он видел, как быстро Индия высасывает из португальцев все соки: изнуряющий климат, непривычная пища, дизентерия и малярия — все это брало свое, отнимая у людей силу и энергию и сокращая их жизнь. «Конопатчики и плотники, — писал Албукерк королю, — после связей с местными женщинами и работой в таком жарком климате через год перестают быть мужчинами». За исполнение обязанностей губернатора Албукерк взялся с воинственным пылом. Кроме того, он готовил корабли к новой кампании, запасался продовольствием, следил, чтобы подчиненные не отлынивали от работы, и много писал. Отчеты, отправляемые
