— Пожалуй, нет. Ты не представляешь, какое удовольствие управлять послушным кораблем и нестись по волнам. В спокойном море каждый может быть лоцманом, а ты попади один раз в бурю — и узнаешь настоящий вкус жизни. А какие краски бывают в тропиках!
— Да ты поэт!
— А сам-то, — возразил он обиженно. — Завод, мануфактуры, торговля, гвоздерезательная фабрика, и не одна, шахты с каменным углем и рудой, доли в кораблях, кредитная контора, строительная фирма, здешнее заведение. Сколько земли?
— За одиннадцать тысяч возделываемых акров в трех колониях плачу налоги, — честно признался я, — еще около шестнадцати — леса и пустоши.
— Вот-вот. И все остановиться не можешь. Ничего не забыл?
— Несколько доходных домов.
— А вот это, — сердито заявил Адам, — настоящее свинство. Даже твой Глэн до такого не додумался. Набивать в комнату по десять человек и драть с них деньги.
— Будто где-то для эмигрантов специально приготовлены роскошные покои. Сами для экономии целой толпой вселяются.
— А ты бы не стал, не имея денег?
— Нет. Возможно, — сказал, опять же честно поправляясь, — какое-то время в самом начале, чтобы заработать на дальнейший путь. А потом подался бы на запад. Искать чего получше. Не хотят по договору работать, отдавая за взятый участок, инвентарь и скотину. Отказываются идти на завод и не имеют приличной профессии и квалификации — пусть жуют сопли в нищете. Не обязан каждому вытирать. Если тебе холодно — построй дом, голодно — вспаши поле и разведи огород. Сходи в лес и убей дичь. Но жаловаться на судьбу, ничего не пытаясь совершить… Это глупо. Надо пытаться. Если не получается, попробовать нечто иное. Главное не жалеть себя и не винить других…
— Ладно, — сказал Адам после паузы, — зачем позвал-то?
— Ты ведь в курсе парижских событий.
— А кто нынче не слышал? — хмыкнул он.
— Настал момент, когда невозможно в дальнейшем игнорировать происходящее, раз оно где-то за океаном.
— Это понятно, — глубокомысленно согласился Адам, поднимая стакан с вином. — Богаты те, у кого есть верные друзья, — провозгласил.
Такого тоста пропускать мимо ушей нельзя. Мы чокнулись и выпили.
— В Европе, — сказал я вполголоса, — на носу война. Не где-то на далеком Востоке, а в метрополии. Не верится, что испанцы останутся в стороне. И тогда вообще начнется нечто жуткое без общего руководства, поскольку желающих занять трон слишком много.
Он внимательно слушал и кивнул.
— Новый Свет останется сам по себе на какое-то время. А здесь с порохом крайне плохо. Нет нормального производства, разве немного полузаконных ремесленников.
— Государственная монополия, — подтвердил он понимающе.
— Джека Логарда еще в прошлом году отправил изучать в Англии новейшие технологии производства. Но плохо то, что в колониях не нашли своих залежей селитры. Добываемого количества мало для наших нужд. Два-три месяца — и без поставок из Европы мы останемся с палками вместо ружей. Боюсь, индейцы таких вещей не поймут и не станут благородно ждать, пока завезем нужное количество. Напротив, порадуются возможности получить столь замечательные скальпы безоружных людей.
— Я не понимаю, от меня чего добиваешься?
— Я хочу, чтобы ты отправился в Англию на все равно простаивающем «Форте» и закупил там максимально возможное количество селитры. Если понадобится, зафрахтовал бы несколько судов.
— Почему именно я, понимаю, — сказал Адам с ухмылкой. — Доверить чужому такое количество денег… Но приятнее всего чувствовать себя разумнее умника.
— В каком смысле? — на этот раз не понял уже я.
— Есть вариант дешевле и дающий огромное количество вожделенной селитры сразу. С недавних пор фламандцы задумались как раз над этим, неужели не слышал?
— Нет.
— Откуда берется порох для войны в Индии? Возят из Соединенных Королевств? Ничуть не бывало. На острове Ява с недавних пор местным туземцам предписано пасти скот на определенных пастбищах, которые раз в месяц меняются. Климат все сделает сам, селитра созревает раза в три быстрее, чем в Европе. Вместо года-двух всего три-шесть месяцев созревает селитряница.
— Сколько можно приобрести? — невольно подавшись вперед, спросил я.
— Откуда мне знать точную цифру? В год три-четыре миллиона фунтов селитры и около миллиона фунтов пороха. У тебя столько места и золота найдется, пока они не узнали последних новостей?
