— Чего не тянуть?
— Ничего не тяни. Говори, чего делать надо. И всё. И пойдем.
Парася поднялась и попробовала погладить ворона.
Ворон не дался — отлетел.
— Чует иного-то… — вздохнула Парася. — Дело, в общем, простое — загадку отгадать.
Полковник возмутился:
— Детский сад какой-то! Загадки да загадки…
На Парасю его возмущение не произвело ровным счетом никакого впечатления.
Она заговорила почему-то очень быстро:
— Загадываю загадку. Одну. Но серьезную, ведьминскую. Договариваемся так: назовешь слово загаданное — с тобой это и произойдет, что я загадаю. Понял?
— Ну! — буркнул Антошин.
— А после этого я исполню любое твое желание. К примеру, скажешь: «Хочу на шабаш идти!» Тогда пойдем туда, и там узнаешь, где молодильные яблоки искать. Ну а не догадаешься, что загадала, — тогда на все четыре стороны свободен.
Понять, что протараторила Парася, было совершенно невозможно. Тем более глубокой ночью, после съеденного и выпитого, когда голова раскалывается и напрягаться вообще нет сил.
Антошин пытался думать изо всех сил: «Назовешь — с тобой это и произойдет…» Что это значит такое? Зато желание исполнит. Это самое важное. И нечего голову напрягать по пустякам. В загадке что главное? Отгадка. Известное дело: отгадаешь загадку — будет тебе хорошо, не отгадаешь — плохо. Чего напрягаться-то?
Ведь отгадали Русалкины загадки недавно, и стало после этого хорошо. А то бы… Страшно даже представить, что было бы, если бы не отгадали».
Полковник посмотрел на Малко. Ничего, кроме ужаса, не прочел полковник в глазах мальчика.
— Договорились? Нет ли?.. — со вздохом спросила Парася.
— Давай, давай, загадывай! — торопил Антошин.
Вук взлетел и закружил над полковником, явно выказывая свое возмущение.
Малко закрыл голову руками, и непонятно было, то ли он плачет, то ли хочет спрятаться от этой жизни.
«Что происходит? — не понимал полковник. — Загадка и загадка. Чего он так разнервничался?»
Хотел спросить, но Парася уже начала:
Когда человек загадку загадывает, он всегда победно глядит: мол, я такой умный, знаю тайну, а ты, разгадывающий, нет.
Так, победно, и смотрела сейчас Парася.
Антошин задумался: «Что за птичка, от которой никто не отвиляется? Жизнь? Нет, нельзя сказать, что от жизни никто не отвиляется, не убежит то есть. Не может такого быть.
Любовь? Во-первых, любовь приходит не к каждому, а кроме того, любовь, которая хвастается… Вряд ли.
Что остается? Смерть остается. Смерть, конечно.
Нет, эта загадка куда проще будет тех, недавно загаданных Русалкой».
— Что задумался? — победно глядела Парася. — Слово-то знаешь?
Антошин улыбнулся:
