— Круто. Чем свяжем?
— Ну… найдем чем. У тебя есть другой вариант?
Лиза видела, что еще секунда — и Рус сорвется. Может, даже наорет на нее. Но ведь веревок и правда нет! И вообще по земле надежнее! Но она не стала спорить. Поругаться с единственным человеком на необитаемом острове? Нет уж, спасибо!
— Я просто боюсь реки. Ну, боюсь утонуть.
Взгляд у Руса менялся мгновенно. Только что был взбешенным, а стал ласковым.
— Ли… ну чего ты? Здесь же недалеко, и ты умеешь плавать…
— Ага, а вода ледяная! И вообще!
— Слушай… ну мы не можем сидеть тут вечно, есть одни грибы и шелковицу, ты же понимаешь?
Лиза шмыгнула носом, кивнула. Рус вдруг взял ее за обе руки, заглянул в глаза:
— Все будет хорошо. Правда. Даже если наш плот развалится, нам же всего-то и надо, что переплыть ерик…
— Рус… пожалуйста, давай поплывем по Каришке.
— В смысле?
— Ну, деревня же ниже по течению. Если мы сядем на плот и поплывем, нас течением вынесет как раз к деревне. И не придется идти по размытым дорогам. И Каришка мельче все-таки.
Они посмотрели на быструю, бурную сейчас Каришку.
— Даже не верится, что три дня назад мы шли тут вброд, — вздохнула Лиза, ткнулась лбом в плечо Руса. — Что же там случилось?
— Наверное, прорвало плотину, — опять сказал Рус. Уже который раз за эти три дня. — Больше ни на что не похоже.
Он обнял ее одной рукой. Почувствовал, как сильно стучит ее сердце в груди. Так сильно, что он не сразу услышал Лизу.
— Рус… Рус, можно разорвать на веревки ту рубашку, да? А бревна?
— Найдем. То, на котором Юшка приплыла, — раз, еще парочку я видел… Все получится, Ли! А если не найдем, просто сядем верхом на бревна и поплывем! Как Юшка! Точно! Ли, как же мы сразу не подумали, это же самое простое!
— Мы можем плыть на одном бревне. А Юшу посадим посередине.
— Одно бревно нас двоих не выдержит. Но мы будем держаться. Мы будем все время рядом. И поплывем вдоль берега, где неглубоко. И к обеду будем дома.
Часть 3
Лиза
С ума сойти, как все на меня набросились! Эй, я что, с Эвереста спустилась?! Всего три дня! Но мама плакала, и Маша с Янкой, и Зойка, и Марьяшка, и я заплакала тоже. Ну просто слезы из глаз полились! Неужели я всерьез могла думать, что меня тут никто не любит? Даже смешно!
Маша и Янка что-то говорили и говорили про плотину, которую и правда прорвало, прав был Рус! Вот это да! Затопило, оказывается, две деревни, наш огород два дня стоял в воде! Нашу деревню даже в новостях показывали! Хорошо еще, что никто не погиб!
— А где папа? — удивилась я и поняла, что ни папы, ни дяди Гриши, ни дедушки, ни Саши, вообще никого из мужчин нет!
— Позвоните им! — крикнула мама Танечке.
Оказывается, все они вместе со спасателями прочесывают пойму, ищут нас!
Я посмотрела через всех своих на Руса. Он уже заходил в калитку, крепко прижимая к себе Юшу; бабушка обнимала его за плечи. А Рус говорил, что она у него строгая. Может, они все только притворяются, что не любят нас? Придумали какие-то причины, из-за которых детям после четырнадцати лет запрещено показывать свою любовь, а сами просто обожают нас? Я чувствовала Дёмину горячую ладошку в своей руке, Савкину руку на своем плече, а мамину — на талии. Так и пошли к дому, еле в калитку влезли. Я все смотрела в сторону Руса. И он оглянулся! Улыбнулся и кивнул мне: встретимся, мол, когда все это кончится. И я кивнула в ответ.
