середине XIII в. число достигло 33{162}. Привилегированное положение бристольцев сохранялось в Дублине и в начале XIV в. — в 1312 г. они получили право беспошлинной торговли овчинами и шкурами{163}. Позднее Бристоль уступил лидирующее положение в Дублине Честеру, который географически был ближе.
В XIV–XV вв. бристольцы монополизировали торговлю с такими южными и западными ирландскими портами как Голуэй, Лимерик, Корк, Росс, Уотерфорд и другие. Эти города неоднократно упоминаются в торговых лицензиях, выдававшихся казначейством Англии бристольским купцам{164}. Т.С. Осипова, ссылаясь на ирландские документы, отмечает, что городские вольности Бристоля послужили основой для хартий не только Дублина, но и Корка (1223), и Лимерика (1292){165}.
Из этих городов нужно выделить Уотерфорд, один из самых крупных портов Ирландии, который концентрировал значительную часть ирландской торговли. После английского завоевания город вошел в состав королевского домена, и до конца Средних веков рассматривался правительством как оплот английского господства. Выгодное географическое положение (в месте слияния рек Шур, Барроу и Нор) объясняло, почему королевское правительство стремилось сосредоточить экспортную торговлю юго-восточной Ирландии именно в Уотерфорде. Не случайно, видимо, было особое внимание бристольских торговцев к поддержанию тесных связей с этим городом. Жители Уотерфорда были освобождены от уплаты пошлин в Бристоле {166}. Поскольку в число королевских городов (кроме Дублина и Уотерфорда) входили еще Корк и Лимерик, то Бристоль занимал твердые позиции в торговле и этих городов, тем более что городские свободы в них были скопированы с бристольских образцов.
С XII в. Бристоль вел регулярную торговлю с Гасконью, связи с которой особенно укрепились после ее объединения с Англией в 1152 г. Географическое положение Гаскони выгодно для развития морской торговли, а крупные порты — Бордо, Байонна, Дакс — внутренними водными артериями соединялись с высокоразвитыми сельскохозяйственными районами, где основными занятиями были виноградарство и виноделие. В XIV–XV вв. главными торговыми партнерами бристольских купцов в Гаскони выступали Бордо и Байонна, которые постоянно фигурируют в торговых лицензиях того времени{167}.
Тесные связи имел Бристоль с пиренейскими государствами. Когда речь идет об Испании и Португалии, то до последней четверти XIV в. приводить какие-то конкретные данные отдельно по каждой из этих стран практически невозможно, т.к. таможенные чиновники в XIV в. использовали названия «Испания» и «Португалия» как взаимозаменяемые. Когда обострялись отношения с Испанией, бристольские торговцы предпочитали иметь дело с Португалией, и через нее торговать с Кастилией (для англичан в рассматриваемый период Испания ассоциировалась с Кастилией, с Арагоном им почти не приходилось иметь дело). Однако испанский рынок был более емкий, чем португальский, и в мирное время торговле с Испанией придавалось большее значение. В такие моменты товары из Португалии поступали через кастильские рынки.
Примерно с 1424 г. бристольские корабли начали посещать Исландию, но торговля с ней была связана с большими трудностями. В 1262 г. Исландия заключила союз с Норвегией, в результате чего норвежские короли получили право контроля за исландской торговлей. Она должны была вестись только через Берген, который оказался складочным городом. Торговля с Исландией стала королевской монополией, и могла осуществляться лишь по королевским лицензиям. Еще более условия для торговли осложнились с 1397 г., когда по Кальмарской унии Исландия попала под власть далекой от нее Дании. Датский король настаивал на том, что торговать с Исландией можно только через город Берген. Правда, это не останавливало бристольских купцов — они плавали нелегально. Об этом свидетельствует жалоба в Суд Казначейства, поданная в 1436 г. от лица владельца корабля «Кристофер», бывшего указанным образом в Исландии, а на обратном пути захваченного двумя кораблями из Ньюкасла и конфискованного в пользу короля{168}.
Ведущая роль бристольских купцов в торговле с Исландией была вполне естественна. В отличие от восточных английских портов Бристоль никогда не был привязан к Бергену, и бристольским кораблям требовалась всего неделя, чтобы добраться до Исландии. Поэтому основная масса лицензий (от имени и датского, и английского королей) выдавалась бристольским купцам. Хотя среди получателей часто встречаются представители Гулля или Лондона, иногда судовладельцы Ньюкасла и Дартмура{169}.
Полученные лицензии регистрировались в бумагах Казначейства, благодаря чему сохранились имена купцов, торговавших с этой страной. В документах упоминаются Генри Мей, Джон Бертон, Джон Уидифорд, Уильям Пейви, Морис Уайт, Уильям Дамм, Ричард Альбертой, Уильям Кэнинджес, Джордан Спринг и другие, имевшие право совершать плавания в указанном направлении{170}.
Иногда богатство и влияние купца позволяли ему не считаться с запретами. Например, Уильям Кэнинджес, бывший пять раз мэром Бристоля и одалживавший значительные суммы королю, отправлял в Исландию без всякой лицензии корабль «Катерина», которым он владел совместно со Стивеном Форстером. Кэнинджес не только не был наказан за нарушение запрета, но и получил в 1439 и 1440 гг. две лицензии на отправку в Исландию в течение четырех лет двух кораблей — «Мэри Рэдклиф» и «Катерина»{171}.
Торговля с Исландией имела сезонный характер. Обычно корабли отправлялись весной, между февралем и апрелем. В течение лета они оставались там, чтобы сделать закупки, загрузиться, и между июлем и сентябрем возвращались домой. Осенью эти же корабли отправлялись в плавание в южном направлении, например, в Бордо или Байонну, чтобы успеть к моменту сбора винограда. Интересно, что уже упоминавшиеся Уильям Пейви, Морис Уайт, Уильям Дамм и Ричард Альбертой, торговавшие с Исландией, в 1447 г. получили лицензию на ввоз в Ирландию среди прочих товаров также и вина, т.е. сфера их деятельности охватывала три страны{172}. В 1451 и 1452 гг. Уильям Кэнинджес получил охранные
