Старик снова рассмеялся, будто притворял старую дверь.
– Кто-то зовет меня Мрачным Чабаном. Заключенные Ноктумгарда – Пастырем теней. Но только Госпожа Смерть знает истинное имя, которое выманила у меня в те времена, когда истинные имена имели большую власть, чем сейчас…
При словах «заключенные Ноктумгарда» Теодор многозначительно замигал друзьям. Шныряла закатила глаза, будто говоря: «Да не глухие, Тео! Слышали!»
– Вечная дойна… – проговорил Тео.
– Да. – Старик устремил блестящие глаза на Тео. – Хотя, конечно, все равно однажды наступит последняя ночь, и мне больше не придется сидеть здесь, все обратится в истину. Но до тех пор я буду играть… Потому я, Пастырь теней, сзываю души со всего света в Ищи-не-найдешь, где готовятся к тому, чтобы познать истину. Лишь некоторые возвращаются…
Старик поглядел сначала на Вика, затем на Шнырялу. Те поежились.
– Я помню тебя, – сказала Шныряла. Тихо и робко.
– И я тебя, Дакиэна Драгош.
Истинное имя заставило Шнырялу пошатнуться.
– Может, я и не помню свое, – проскрипел старик, – но знаю имена всех душ. Абсолютно всех. И не забуду ни одну, потому что иначе она потеряется. Я сзываю все до единой, называя истинными именами, и души идут на зов вечной дойны. А теперь скажите, Дакиэна Драгош, Змеевик, Теодор… ну хорошо, Ливиану и Саида Стан, чья душа еще не слышала вечной дойны, что вы делаете здесь?
Некоторое время путники стояли, будто оглушенные. Потом Санда медленно стянула волшебную сетку, а Шныряла, вздохнув, сказала:
– Мы игроки Макабра. И по договору у нас есть возможность взять любую вещь или человека, если он находится во владениях Смерти. Это значит, что мы можем идти куда угодно и брать что угодно!
Шныряла с вызовом взглянула на Мрачного Чабана.
– Макабр… О, Макабр…
Чабан мечтательно сузил глаза, и Тео различил в голосе то же благоговение, что звучало и в голосе Двери. Брр.
– И что же, вы победители?
– Да.
Старик с удивлением поднял брови.
– О… Вот как. Ну что же, что же. Вы в мире мертвых, именуемом также Ищи-не-найдешь. Что же вы хотите взять?
– Путеводитель! – заявила Шныряла.
Старик сощурил глаза.
– Пу-те-во-ди-тель. Вот как.
– У нас договор! Вы не можете отказать нам, в договоре ясно сказано: мы можем взять любую вещь!
– Верно, – согласился Мрачный Чабан, перебирая пальцами по наю. – Тогда давайте чей-нибудь договор. Я должен вписать туда Путеводитель, который вы хотите забрать из Ноктумгарда.
– Это… как же? В договор должны записать выигрыш!
– Вот именно. Один из вас должен отказаться от выигрыша, чтобы вместо него вписать Путеводитель. И тогда он ваш. Я отзову соглядатаев из Ноктумгарда, и они вас пропустят… А рабы Смерти…
Старик свистнул – и тут же на пороге замка возникли люди. Изможденные, будто век не видали солнечного света. Одежда на них болталась, в распахнутых воротах над левыми ключицами были видны черные метки в форме месяца.
– А рабы Смерти отдадут вам Путеводитель…
– Да, но если вписать Путеводитель в договор, – растерянно проговорила Шныряла, – этот игрок не сможет вынести свой выигрыш?
– Его выигрышем будет считаться Путеводитель, да… Иначе никак.
– Это несправедливо! Так нечестно! Нам он нужен только для того, чтобы найти выигрыши!
– Значит, – скрипнул старик, – кому-то из вас придется от своего выигрыша… отказаться. Ради других. Тому, кто менее везуч. Кто-то всегда проигрывает. Иногда – за шаг до победы.
– Почему мы не можем просто войти? – зарычала Шныряла, покачивая ножами.
– Потому что вы хотите войти в Ноктумгард – а туда вход личностям вроде вас воспрещен, – будь вы хоть трижды победители Макабра… Башню сторожат соглядатаи, да и немало рабов Смерти.
Старик усмехнулся в бородку и приник к наю. Дойна взлетела особой печалью. Чабан шарил глазами по пещере, высматривая что-то незримое – возможно, пересчитывал тени…
– Ноктумгард, – пробормотала Санда. – Это оно?
