– Подумаешь… будто вы не насмотрелись на диковинные штуки в Золотом Замке.
– Откуда вы знаете?
– Милочка, – горгулья закатила глаза, – если б ты знала, сколько хорошеньких юных созданий являлось сюда, чтобы попросить меня открыть путь в Сад Дверей…
– Сад Дверей?
– А вы разве не туда идете? – подозрительно проскрежетала Дверь. – Все-таки заблудились по дороге за хлебушком?
Санда звонким, но немного дрожащим голосом проговорила:
– Значит, вы охраняете вход в Сад Дверей, – догадался Тео. – А там находится другая, которая ведет в Ищи-не-найдешь, верно? А мы думали… Мы думали, вы и есть
– Та самая… – протянула горгулья. – Ту самую откроете и без меня. Вам-то повезло больше, чем другим. С вами Ключ.
– Ключ? – встрепенулась Санда.
– Открыватель и его Ключ, – нетерпеливо пояснила Дверь. – Да разве вы сами не знаете? Он с вами, значит, вы и откроете дверь в Ищи-не-найдешь…
Горгулья раззявила рот и сладко зевнула.
– Значит, – голос Теодора, все еще хриплый, чуть окреп, – значит, живой человек все-таки может попасть в мир мертвых?
Горгулья заплямкала латунными губами:
– Ага.
Взгляд ее был странный, пронизывающий, Теодору все казалось: металлические глаза сверлят его душу. Точно взгляд Вангели. Или Змеевика. Точно взгляд Кобзаря, когда Глашатай Макабра подкидывал Тео подсказки у костра.
– Где она, кстати? – спросила Дверь.
– Э… кто?
Дверь поглядела с нескрываемым любопытством:
– Сам знаешь.
Теодор недоуменно поднял бровь и пожал плечами.
– А вы странные. Кажется, правила игры на этот раз изменили? Ну, верно, столько раз бывало, что не доходило до конца… Вечно срывалось. Слишком много знаний не идет на пользу игрокам. Лучше играть вслепую.
Теодор насупился:
– Макабр закончился. Мы – победители.
Дверь согласно хмыкнула:
– Ну да. Хотя… призы-то нашли? Исполнили заветное желание?
Теодор и остальные растерянно переглянулись.
– Смерть не отпустит вас просто так, уж поверьте. А насчет правил, так ведь часто бывало, что и в первом туре оказывались всезнайки, из-за которых все рушилось… Бывало такое, что победителей не было. Ни одного! Ни нежителей, ни живых, ни Игрока Икс! Скучно ведь для Смерти, понимаете? Ей тоже не хочется, чтобы вы разом все того… Макабр – сложная игра. Тут должно совпасть много, много деталей, факторов, людей… и их историй.
– Историй? – переспросила Санда.
– Игрока Икс? – насторожился Теодор.
– Да, видимо, вам в этот раз труднее. Ну, ничего, надеюсь, все получится.
Дверь зевнула и вдруг заметила в своей прическе листик. Заостренное ухо затряслось, зазвенело, и лист, сорвавшись и покружившись в воздухе, лег на порог.
Ветер шелестел и перебирал черные глянцевые листочки Смерть-цветов. Клумба ходила волнами, шептала на все лады – и Теодор ясно слышал ропот множества голосов, мужских и женских, даже детских. Он поежился и почувствовал, как Санда сильнее прижалась к нему. От этого прикосновения внутри забил кипящий ручей, и даже в такой напряженной ситуации Тео отвлекся, чтобы уйти мыслями к тонкой руке, лежащей на его предплечье…
Он вдруг почувствовал себя увереннее.
– Вы сказали, – четко и громко заявил Теодор, – что игроки попадали в Ищи-не-найдешь. А потом возвращались?
– Ты хочешь знать многое. Но я не уверена, что Смерть тоже этого хочет.
Кольцо в носу горгульи возмущенно задергалось, грозные холодные глаза завращались под веками.
– Знаешь, что общего между временем и луной, мальчик?
Тео невольно посмотрел на темное небо, усыпанное звездами, с яркой луной, обрамленной гало.
