От мыслей про «поигралась» внизу все сладко заныло. Такое предательство тела, как обычно, начало раздражать.
– Да, готовь ванну, – начал Дима, решив выбрать нарочно грубый тон. – Еще позавтракать чего-нибудь сообрази и найди какие-нибудь штаны.
– Как скажете, госпожа.
– Диана, – добавил Дима.
Фрейлина исчезла в соседней комнате, а Дима, вспомнив данное себе обещание, принялся делать зарядку. Длинная ночная рубаха не способствовала спорту, но делать зарядку голышом не вдохновляло. Тем более, с утра в спальне было прохладно. Всю его одежду фрейлина еще прошлым вечером вынесла.
Закончив с зарядкой, он отправился в подготовленную купальню. Медея хотела помочь, но Диме, помнившему произошедшее, не хотелось ее участия. Отправив девушку за завтраком, с наказом найти одежду, он переступил невысокий бортик и вытянулся на спинке, прикрыв глаза.
Дурацкие мысли чертиками скакали в голове. Рука сама собой опустилась между ног, раздвигая пальцами нежную кожу. Дима поймал себя на мысли, что мнет маленький влажный бугорок и в ужасе отдернул руку. «Твою мать! – в панике заметались мысли. – Что я делаю? Становлюсь бабой? Вообще себя не контролирую.» Опустившись в теплую воду по глаза, Дима пришел к ужасающей мысли. «Раньше все было понятно, а теперь совсем неоднозначно. Но чего я боюсь? Ну да… Приятно, как не крути. Одел ошейник – одни ощущения. Снял ошейник и вперед клеить девок. Чего я так разволновался то? Может воспользоваться моментом и зажигать по полной? В два раза больше ощущений.
Родители воспитывали: мальчики должны делать то, мальчики должны делать се. Мужики не плачут, мужики сурово зарабатывают, играют в футбол и клеят девочек в поисках той самой, единственной. Я тоже так делал, как и все. Играл в футбол с пацанами во дворе, встречался с девчонками. Первая любовь вон, Катька из параллельного класса. Портфельчики за ней таскал, из–за чего дрался несколько раз, даже был бит.
Допустим я суровый мужик. Как я должен вести себя сейчас? Найти меч, обрядиться в доспехи и записаться в местную качалку? Соблазнить Медею и трахнуть? Так она вон сама пальцами куда не надо лезет. Да и чем трахать? Может напоить и снять ошейник? Наверное, кто-нибудь так и поступил бы. Хотя… мудаком быть не хочется.»
Дима сидел в остывающей воде и усиленно размышлял о том, что такое быть мужиком.
– Завтрак готов, – вывела из задумчивости Медея, появившаяся с полотенцами и халатом в руках. – Давайте я помогу вытереться.
Завтрак она накрыла на столике между кресел. Небольшой горшочек с кашей, украшенный затейливой росписью. Пара булочек на блюде, кувшин с компотом и фрукты.
– Медея, ты кушать будешь? – спросил Дима, усаживаясь в кресло.
– Спасибо, госпожа, я уже покушала.
– Мне так неудобно. Садись. Выпей хотя бы компота.
Фрейлина села в кресло, напротив. Налив себе половину бокала, она поставила его на стол, едва пригубив.
– Рассказывай, – скомандовал Дима, пробуя первую ложку каши.
– Что рассказывать?
– Все как есть рассказывай. Что происходит? Какие новости при дворе.
Медея замерла в замешательстве.
– Хорошо, – снова обратился Дима. – Давай так. Почему ты ведешь себя как служанка? Вроде как фрейлины — это что–то вроде подруг.
– Да, госпожа. Это так.
– Ты из благородной семьи?
– Я младшая дочь барона Соблана.
– Тогда почему ведешь себя как служанка?
– Я не знаю, как должно себя вести фрейлине.
– А другие фрейлины как себя ведут?
– Других фрейлин при дворе нет.
От такого признания Дима едва не поперхнулся.
– Что значит нет? – спросил он, откладывая ложку.
– Фрейлины – подруги высокородных особ. Император Роберт третий, долгого ему здравия, последний из Морролингов. Других родственников в династии не осталось, а его жена давно умерла. С тех пор, как умерла императрица, женщин при дворе не жалуют, а после скандала с наследником из женщин остались только служанки.
– Что за скандал?
– Это было давно, я была еще ребенком. Несколько высших сановников доложили императору о связи молодого принца с их дочерьми. Единственный наследник древней династии – хороший шанс возвысить семью.
– Как император отреагировал на это?
