лучница, она наверняка обследовала этот дом. Снег на крыше вроде не тронут. Но снег шел всю ночь. Возможно она бывала здесь в другой день. Интересно, какие у меня шансы сорваться со старой крыши? В детстве, как и все пацаны лазил по деревьям и крышам. Должно и сейчас получиться. В крайнем случае, если головой не стукнусь, себя подлатаю. Третий этаж всего, максимум переломаю ноги, что будет больно и неприятно.»
Дима все еще сомневался, но ноги сами понесли его в темный проем двери. Чувства тоски и одиночества толкали его на поиски лучницы. Скрипя старыми половицами, Дима пошел к лестнице наверх. Дом был пуст. Давно разграблен и забыт. Дима добрался до третьего этажа и пошел по комнатам. Ему надо найти лестницу наверх. В одной из комнат, под окном с чудом сохранившимся стеклом, он заметил свежие следы на пыльном полу. Дом недавно посещали.
Радуясь находке, Дима вышел обратно в коридор. Ему очень хотелось, чтобы следы оставила лучница. О других вариантах, думать не хотелось. Завернув за угол, он наконец–то нашел то, что искал. В невысоком потолке обнаружилась дыра люка на чердак. Дима прикинул свои возможности и решил рискнуть взобраться. Он знал, что для лучницы залезть на чердак не было проблемой. Для его нынешнего тела задача могла оказаться неразрешимой.
Подпрыгнув, Дима схватился за кромку и пытался подтянуться на руках. Оттолкнулся ногой от стены, вдоль которой, весьма кстати, шла деревянная реечка. С первого раза не получилось. Тогда он отдохнул и предпринял новую попытку. Корячась и болтая ногами, Дима умудрился втащить верхнюю половину туловища, надеясь, что дальше будет легче. Все оказалось иначе. Женская задница тянула назад, а придавленная грудь дала о себе знать тупой болью. Прилагая титанические усилия, Дима умудрился забраться наверх. После он долго лежал на полу, пытаясь восстановить дыхание.
Найдя нужное окно на крышу, Дима выбрался наружу и осторожно ступил на скат. Уцепившись за край окна, он попробовал ногами поверхность и понял, что по скату не пройти. Сапожки скользили по старой черепице мокрой от снега. «Блин, я так точно сорвусь, – подумал Дима, оглядываясь в поисках выступов, за которые можно зацепиться. – Что я тут делаю? Зачем оно мне надо сюда лезть? Тут только по коньку можно добраться. Мне не добраться и до конька. Я в своем–то теле скорее всего не смогу, а в этом и подавно. Дурная лучница! Вот чего ей в гостинице не сидится? Надо возвращаться. Надеюсь магазин с учебниками еще открыт и там будет карта.»
Дима вернулся на чердак и нашел люк вниз. Аккуратно спустив ноги, он балансировал на локтях. Помня детство, Дима постарался прыгнуть так, чтобы ноги не толкнули назад при приземлении. Как и в детстве, у него не получилось.
Оттолкнувшись спружинившими ногами, тело полетело назад, и он растянулся на полу. Упал на спину стукнувшись затылком.
– Добрый день, – услышал Дима насмешливый голос. Он почувствовал, будто в шею ужалила оса. Тело забилось в конвульсиях и выгнулось дугой. Это был, вполне знакомый по родному миру, электрический разряд. Лежа на полу, Дима пытался прийти в себя. Перед глазами маячили грязные мужские сапоги.
– Люблю я это дело, – опять заговорил незнакомец. – Отличная штука.
– Тебе лишь бы жалом потыкать, – упрекнул его второй. – Ты лучше посмотри сюда – это баба.
– И правда баба. Хорошенькая.
– А ну помоги...
Взяв тело под мышки, мужчины перетащили Диму в ту самую комнату, с единственным целым окном. Без лишних церемоний усадили спиной к стене.
– Хороша. Даже очень.
– Может это та самая?
– Не… Та ловкая очень. А эта… Просто бабенка.
– Надо бы обыскать.
– Сейчас обыщу.
– Эй… дай я!
– Да успокойся ты. Успеешь еще полапать.
Дима попытался сфокусировать взгляд. Прямо перед ним появился мужчина в черном дублете с изображением башни, эмблемы академии. Мужчина откинул плащь и довольно бесцеремонно обыскал, а точнее облапал больно хватая за грудь.
– И это все? – удивленно спросил второй, разглядывая найденный кинжал.
– Похоже на то. Или хорошо спрятала.
– Слух, а давай между ног посмотрим?
– Ты охренел?
– Чего–такого–то?
– А если Тарик заявится? Он любит такие фокусы проворачивать.
– Да мы быстренько.
– Ну да. Вот мы ее оприходуем, а она потом дознавателям расскажет и отправят нас в колонию к бедолагам.
– Слушай, ну правда хороша баба. У меня балда сейчас штаны порвет. Давай ее оприходуем, а потом в реку и все. Как раз темнеет, дотащим без
