Госпожа Пруст небрежно отмахнулась.
— Наверняка Длинная Дылда Толстая Коротышка Салли и госпожа Тюхе захотят подкрепиться после долгой дороги, а я так просто устала, — промолвила она. И, к вящему ужасу Тиффани, не раздеваясь, опрокинулась на спину прямо на герцогинину кровать — так, что наружу торчали только ноги в грязных башмаках, с которых капала вода. — Эта герцогиня, она тебя, часом, не обижает? — осведомилась госпожа Пруст.
— Боюсь, не без того, — отвечала Тиффани. — Она, похоже, не уважает никого ниже короля, и даже за короля не вполне поручусь. Она и дочку тиранит, — добавила девушка и запоздало сообщила: — Её дочь, кстати, одна из ваших покупательниц. — И Тиффани рассказала госпоже Пруст всё про Летицию и герцогиню, потому что такой, как госпожа Пруст, рассказываешь всё; а госпожа Пруст усмехалась всё шире, и Тиффани не нужно было прибегать к ведьмовству, чтобы заподозрить: герцогиня здорово влипла.
— Так я и думала. У меня хорошая память на лица. Ты когда-нибудь слышала про мюзик-холлы, деточка? О нет. Конечно, нет, — здесь, в деревне, откуда бы? Там выступают комики, певицы, говорящие собачки — и, конечно, танцовщицы. Представляешь себе в общих чертах, да? Неплохая работёнка для девушки, которая умеет трясти красивой ножкой, тем более что после шоу у служебного входа поджидают шикарные кавалеры, чтобы пригласить девушек на романтический ужин и всё такое. — Ведьма стянула с себя остроконечную шляпу и бросила её на пол у кровати. — Терпеть не могу мётлы, — посетовала она. — Они мне натирают мозоли там, где мозолям вообще не место.
Тиффани была в замешательстве. Она не вправе требовать, чтобы госпожа Пруст встала с кровати; это ведь не её, Тиффани, кровать. И замок не её. Девушка улыбнулась. И вообще, это не её проблема. Как приятно столкнуться с проблемой, которую решать не ей!
— Госпожа Пруст, — промолвила она, — могу ли я всё-таки пригласить вас вниз? Среди гостей есть ещё несколько ведьм, с которыми вам стоит познакомиться. «Желательно без меня, но такое вряд ли возможно», — добавила она про себя.
— Это знахарки, типа? — Госпожа Пруст фыркнула. — Нет, в деревенской магии как таковой ничего дурного нет, — продолжала она. — Знавала я одну такую ведьму, она как-то раз провела рукой над бирючинной изгородью, и три месяца спустя изгородь разрослась в форме двух павлинов и до неприличия симпатичного пёсика с бирючинной косточкой в зубах, — и всё это безо всяких садовых ножниц, между прочим.
— А зачем ей это понадобилось? — поразилась Тиффани.
— Я очень сомневаюсь, что это понадобилось именно ей, но кто-то её попросил и заплатил хорошие деньги, и, строго говоря, в орнаментальном садоводстве ничего противозаконного нет, хотя и подозреваю, что если вспыхнет революция, так первым делом возьмутся за тех, кто горазд наводить тень на плетень. Плетнёвые ведьмы — так мы в городе называем деревенских ведьм.
— В самом деле? — невинно отозвалась Тиффани. — Я вот, к сожалению, не знаю, как мы тут, в деревне, называем городских ведьм, но матушка Ветро-воск наверняка вам всё подробно расскажет. — Тиффани понимала, что поступает дурно, но день выдался тяжкий, неделя — и того тяжелее, можно же ведьме самую малость поразвлечься.
Спускаясь по лестнице, они миновали комнату Летиции. Из-за двери слышались голоса и смех. Смеялась нянюшка Ягг. Её смех ни с чем не перепутаешь: он этак панибратски похлопывает тебя по спине. Затем раздался голос Летиции: «И что, это вправду сработает?» А нянюшка шепнула что-то в ответ — Тиффани не вполне расслышала что, но что бы это ни было, Летиция чуть не подавилась хихиканьем. Тиффани улыбнулась. Юную застенчивую невесту поучала опытная наставница, с вероятностью, в жизни не покрасневшая ни разу, и, похоже, они отлично поладили. По крайней мере, Летиция не разражалась слезами каждые пять минут.
Тиффани отвела ведьму вниз, в зал. Удивительное дело: похоже, всё, что требовалось людям для счастья, — это угощение, выпивка и другие люди. Даже без подзуживаний нянюшки Ягг гости заполняли всё свободное пространство, ну, человечностью. Матушка Ветровоск, заняв стратегическую позицию, откуда могла видеть всех и каждого, беседовала с пастором Яйцем.
Тиффани опасливо подошла к ней: судя по выражению лица священника, он нимало не возражал против вмешательства в их беседу. Матушка Ветровоск в вопросах религии бывала весьма прямолинейна. Пастор явно перевёл дух, когда Тиффани произнесла:
— Госпожа Ветровоск, позвольте представить вам госпожу Пруст из Анк-Морпорка, владелицу знаменитого торгового заведения. — Сглотнув, Тиффани обернулась к госпоже Пруст: — Позвольте представить вам матушку Ветровоск.
Девушка шагнула назад и затаила дыхание: две пожилые ведьмы уставились друг на друга. В зале воцарилась тишина. Ни одна из ведьм не моргнула. И тут — да быть того не может! — матушка Ветровоск подмигнула, а госпожа Пруст заулыбалась.
— Очень рада знакомству, — промолвила матушка.
— Какая честь для меня, — откликнулась госпожа Пруст.
Ведьмы снова переглянулись и обернулись к Тиффани, а та внезапно осознала, что старые умные ведьмы на самом-то деле вот уже много лет как старше и умнее неё.
Госпожа Пруст заметила:
— Мы и без всяких имён друг дружку узнаём, и да позволено мне будет заметить, юная барышня, что тебе пора бы снова начать дышать. — И матушка Ветровоск едва заметно усмехнулась.
Матушка легко и чинно подхватила госпожу Пруст под руку и развернула её к лестнице: вниз как раз спускалась нянюшка Ягг в сопровождении
