– Какая разница, я все равно никогда не умел сливаться с обществом.
– Это верно. Кстати, хотела спросить. Сегодня вечером Уэйн тебе понадобится?
– На приеме? – с изумлением уточнил Вакс. – Я не в силах вообразить себе развитие событий, при котором он не напьется и не окажется лицом в чаше для пунша.
– Тогда я его одолжу. Хочу проверить кладбища: вдруг там найдется штырь Ре-Луура.
Вакс хмыкнул:
– Это будет грязная работа.
– Потому мне и нужен Уэйн.
– Принял к сведению. Каковы, по-твоему, шансы найти эту штуку закопанной в одной из могил?
Мараси пожала плечами:
– Полагаю, начать стоит с самого простого и очевидного.
– Ограбление могил у нас теперь самое простое?
– Да, если как следует подготовиться, – упорствовала Мараси. – В конце концов, я не собираюсь копать…
Вакс отвлекся.
Шум толпы точно отодвинулся, когда он увидел газету, которую держала над головой девочка-газетчица на ближайшем углу. Неровное перевернутое «М»… он отлично знал, что это за символ. Не дослушав Мараси, Вакс протолкался сквозь прохожих к девочке и схватил газету.
Невероятно. Заголовок гласил: «Ограблен особняк Фартинга». Вакс разыскал несколько клипов для газетчицы:
– Особняк Фартинга? Это где?
– По Цветущей улице вон туда. – Девочка дернула подбородком в нужную сторону, и монеты исчезли в ее руке.
– Идем, – остановил Вакс снова открывшую было рот Мараси.
Люди и впрямь перед ним расступались, что было удобно. Вакс мог бы взлететь, но нашел особняк без труда, отчасти потому, что вокруг столпились зеваки. В точности как и в Дикоземье – намалеванный красным символ. Только на этот раз он испортил стену красивого трехэтажного каменного особняка, а не дилижанса.
– Ваксиллиум, ради здравого смысла… – догнав его, взмолилась Мараси. – Что на тебя нашло?
Он молча указал на символ.
– Он мне знаком, – проговорила Мараси. – Почему он мне знаком?
– Ты читала истории о моей жизни в Дикоземье. Он там был… это символ Эйпа Мэнтона, одного из моих заклятых врагов.
– Эйп Мэнтон! – воскликнула Мараси. – Разве он не…
– Да, – вспомнив о ночи пыток, подтвердил Вакс. – Он охотится на алломантов.
Но как он здесь оказался? Вакс посадил его в тюрьму, и не в каком-нибудь маленьком поселке. Эйп Мэнтон сидел под замком в Тру-Мадиле, самом большом городе Северного Дикоземья, чей каземат был надежен как тиски. Как же, ради истинного имени Гармонии, он добрался оттуда в далекий Новый Серан?
Грабежами Мэнтон не ограничится. За кражами у него всегда стоял мотив, некая цель.
«Я должен вычислить, что он взял и почему он…»
Нет.
Нет, не сейчас.
– Пойдем в отель, – с трудом оторвав взгляд от красного символа, сказал Вакс.
– Ржавь! – проговорила поспешившая следом Мараси. – Он может быть как-то замешан?
– В дела Круга? Ни в коем случае. Он ненавидит алломантов.
– Враг моего врага…
– Только не Эйп, – возразил Вакс. – Даже повиснув на краю пропасти, он не схватится за руку, которую ему протянет металлорожденный.
– Значит…
– Значит, с нашим делом он не связан, – подытожил Вакс. – Мы не будем обращать на него внимание. Я сюда приехал из-за дяди.
Мараси кивнула, но выглядела обеспокоенной. Они прошли мимо жонглера-хватателя, который ронял шары, а потом заставлял их взлетать, притягивая алломантией – вместе со случайными предметами, принадлежащими кому-нибудь из увлеченных зрелищем зевак. Пустая трата алломантических способностей. И столько народу. Душно. Вакс надеялся, что, покинув Элендель, избавится от улиц, забитых людьми. Он едва не вытащил револьвер, чтобы выстрелом разогнать толпу.
– Вакс… – Мараси схватила его за руку.
– Что?
