так что бы мог легко видеть обоих своих посетителей. Я решил не раскрывать способности своего организма определять ложь, а сослаться на некий мифический прибор из империи, который, якобы, установлен у меня здесь.
Перед их приходом, который был назначен на полдень по местному времени, я ещё раз просмотрел все сведения, что раздобыли для меня Архив Петрович и Ния. В принципе, ничего примечательного, родились, росли, учились вместе в одном учебном заведении. Единственное, что меня насторожило, так это то, что с момента поступления Смолета в военное училище космофлота и до его увольнения с военной службы, они с Мери ни разу больше не пересекались, а потом вдруг внезапно вспыхнувшие чувства. И это при том, что за время нашего общения и со мной и с моим экипажем, Смолет ни разу не обмолвился о том, что у него есть любимая или кузина. Он вообще о своей семье ничего не рассказывал.
Мои гости были пунктуальны и появились в особняке ровно в двенадцать часов. Прислуга проводила их в комнату, где я их уже ждал. На лице капитана застыл волнение, а вот Мери была безмятежно спокойна. Указав им не кресла, друг против друга, я предложил сесть и выслушать небольшое пояснение.
Обращался я больше к Смолету, хотя изредка посматривал и на Мери, — Как вы сами понимаете, капитан, экипаж моего судна не очень большой и к его комплектованию я отношусь очень серьёзно. Ничего интересного в вашем прошлом я не нашёл, так что настала пора проверить вас на полиграфе. Это прибор, который был разработан в лабораториях империи для определения правдивых показаний во время допросов. Он немного дооборудован и усовершенствован некоторыми умельцами и в настоящий момент установлен в этой комнате. Нет, не крутите головами, вы его не увидите и не обнаружите, как бы не старались. Его специфика заключается в том, что он реагирует на ложь приступом боли. И чем больше лжёт испытуемый, тем сильнее боль. Не хочу вас пугать, но были уже случаи, когда болевой шок приводил к смертельному исходу. Прошу вас это учесть, когда будете отвечать на мои вопросы. Начнём с вас, Мери.
Представьтесь и назовите ваше воинское звание, должность и место службы.
— Я не понимаю, о чем вы спрашиваете, я Мери… — приступ боли скрутил её, и она закашлялась, а слёзы брызнули из глаз.
— Ещё раз повторю, этому прибору бесполезно врать. Советую говорить только правду. И так, я жду правдивого ответа. — Ещё трижды болевые ощущения крутили мнимую кузину Смолета, прежде чем она стала говорить правду.
— Я Сюзанна Райт, флаг-лейтенант подразделения контроля и наблюдения аналитического отдела внешней разведки разведуправления объединённого флота.
— Почему аналитический отдел взял Смолета в разработку и под пристальное наблюдение?
В этот раз лейтенант Райт не стала юлить и изворачиваться, а сразу же правдиво ответила, — Три с половиной года назад офицер аналитик линкора 'Справедливый' Смолет на основании полученных данных очень точно предсказал место, время, силы и средства нападения на торговый караван, который сопровождал линкор. Капитан-командор Грей отмахнулся от предупреждения своего аналитика, в результате чего караван был разграблен, и погибло много людей. Офицер Смолет во всеуслышание обвинил командира корабля в предательстве и связях с преступным миром. От суда военного трибунала его спасло только то, что эта история получила громкую огласку. Смолета уволили в запас, а капитан-командор, пользуясь покровительством старшего брата — адмирала Грея, был переведён в штаб эскадры объединённого флота, где служит и поныне. Дело, возбуждённое против капитан- командора благополучно было спущено на тормозах, а материалы собранные Смолетом таинственным образом исчезли.
Ещё до своего увольнения в запас, лейтенант Смолет подвергся ментальному воздействию, в результате которого ему в память были внедрены воспоминания о подруге детства и его тёплых чувствах к ней. Адмирал Грей опасался, что Смолет не успокоится и часть памяти была у него стёрта. Я должна была вести за ним наблюдение, контролировать его поступки и анализировать его поведение. В случае опасности я должна была физически устранить Смолета, а сама исчезнуть. В качестве прикрытия ментальному воздействию подверглись жители нескольких улиц этого района городка. Так как в течение трёх лет об этой истории никто не вспоминал, а Смолет себя ни как не проявил, было принято решение снять с него наблюдение. Я должна была спровоцировать размолвку для всех окружающих, а затем, перед самым его убытием на свой лайнер, стереть ему все воспоминания, а также воспоминания жителей близлежащих улиц и о себе и о капитане Смолет.
Однако доказать вы ничего не сможете, так как и мои воспоминания будут все стёрты и через пару часов я навсегда забуду о том, кто такой Смолет, как он выглядит и что нас в прошлом связывало.
— И что же вас в прошлом связывало? — не удержался я от вопроса.
— По приказу командования, я была с ним близка, хотя никаких чувств к нему не испытывала. Это были вынужденные отношения, продиктованные интересами служебного задания.
— Флаг-лейтенант Райт, благодарю вас за исчерпывающие ответы. Ния, сотри ей память о допросе.
Смолет, вы готовы пройти такую же процедуру?
— Я, пожалуй, воздержусь и больше не претендую на место в вашем экипаже. Как вы правильно поняли, две конкурирующие службы разведуправления флота затеяли игру друг с другом и остались при своих. Ничего нового из рассказа Мери я не узнал, так что можете спокойно стирать и мою память об этом посещении. Надеюсь, обедом нас здесь покормят?
— Только холостятским, но прежде ответьте мне на один вопрос — копаете под адмирала Грей или мстите его брату?
