людей, что бы узнали, что с дозорами?
- Нет дозоров, нет постов, только кровь и трупы. Действовали не степняки, полагаю, что это были наемники Честера, что прибыли к ним на помощь. Я уже всех предупредил, что бы были настороже и не подпускали незнакомцев близко к себе.
С левого фланга, где стояли отряды Фертуса послышалась частая стрельба, а вскоре от туда прибыл посыльный с докладом - неизвестный отряд пытался проникнуть в расположение, но нарвался на сторожевую заставу и потеряв несколько человек отступил. Стало понятным, нас прощупывают и ищут слабые места, что бы ударить наверняка. Хотя с другой стороны это могло быть и преднамеренной демонстрацией, что бы привлечь наше внимание именно к этому флангу, а основной удар нанести справа. Правда там в полную силу развернуться коннице мешали солончаки и неглубокий лог, по дну которого тёк ржавый ручей. От туда нападения мы особо не ждали, но именно на это и могли рассчитывать наемники Честера, а недооценивать их я не собирался.
Вскоре начали поступать доклады о том, что наши отряды заняли свои позиции и хотя солнце ещё не взошло, предрассветные сумерки уже во всю властвовали над полем предстоящей схватки. Наступила непонятная тишина, всё затихло, даже легкий ветерок, что обычно шелестит травой и тот куда то спрятался. Вскоре чуткое ухо могло различить гул топота тысячи копыт. - Идут, приготовится! - разнеслись команды над нашими отрядами.
Я пожал руку капитану наемников, прощаясь с ним: - Держись Корсак, главное дать им завязнуть перед телегами, а там и мы с флангов ударим. Я со своей сотней пойду на правый фланг, удачи тебе капитан!
С одной из сторожевых вышек, что стояли по всему фронту, открывалось завораживающее зрелище. В первых лучах всходящего солнца на наши позиции наступала темная волна степняков. И их было, на первый взгляд, значительно больше чем десять тысяч.
Стоящий рядом Мих выругался: - К этим гадам наверное ночью подошло подкрепление из глубины, а может они скрывали свои силы и только накануне решающего сражения подтянули все свои резервы.
- Дружище, да не всё равно ли нам? Все лучше, чем гоняться по степи за мелкими отрядами. Одним ударом покончим с ними.
А темная волна все приближалась и приближалась. Дробный топот сменился общим гулом, сквозь который пробивались визгливые звуки,- это кочевники подбадривали себя своими свистульками, сделанными из рогов животных. На несколько минут продвижение конницы приостановилось, давая возможность подтянуться отставшим, а потом под дружный рев тысяч глоток степняки бросились в атаку.
Наступали они по всему фронту, видимо определить слабину у нас им не удалось, а может количество используемых ими сил позволяло вести одновременную атаку, как бы там не было, но вскоре захлопали редкие выстрелы наших дальнобойных пистолей и кровавая сеча стала собирать свой первый урожай. Пустив своих коней в галоп, степняки со всей дури наткнулись на наши установленные колья, и шагах в ста от наших повозок образовался настоящий завал из коней и людей. Возникла заминка, а потом сотни пеших степняков преодолев завал, стали рушить наши передовые крепления, расчищая путь для своей конницы. Частота выстрелов с нашей стороны несколько увеличилась, и степняки стали гибнуть десятками. Наконец, сначала незначительные отряды конников пробились на открытое пространство, а потом и вся орда хлынула на небольшую площадку перед нашими повозками. Вот тут то и заработали наши стрелки в свою полную мощь. Выстрелы звучали непрерывно и слились в один громкий грохот. Такой плотности огня кочевники не ожидали, тем более, что стрельба из нескольких стволов и быстрая перезарядка о которой они не знали, давали нам значительное преимущество. Поле боя заволокли клубы дыма, которые достаточно быстро уносились появившимся ветром в строну наступавших кочевников. А потом произошло то, что мы ждали, а орда ни как не ожидала. Когда на мой фланг насело несколько тысяч степняков, которые не соблюдая ни какого строя или дисциплины, громко завывая бросились на отряды Кошачьего глаза, земля под их копытами вздрогнула, поднялась на дыбы, раздался ужасающий коней грохот, куски мяса, руки, головы полетели высоко вверх. Точно такое же действие развернулось перед повозками Корсака и за воображаемой линией наших кольев. Несколько десятков наших пороховых мин взорвались почти что одновременно, посеяв страх панику и подавив любое желание продолжать схватку. Охваченные страхом степняки и их кони в беспорядке, стаптывая друг друга развернули коней и гонимые инстинктом самосохранения понеслись назад, сметая на своем пути свой резерв и те немногие отряды, что ещё держали строй. С некоторой заминкой, вызванной тем, что наши коневоды подводили лошадей, наши воины бросились преследовать врага. Ни о каком организованном сопротивлении не могло быть и речи. Началось избиение кочевников.
В сопровождении своей сотни я объезжал поле боя перед телегами. Не сказать, что мины поразили многих нападавших, но эффект от их применения и сами взрывы так подействовали, что обеспечили нам практически бескровную победу. Следуя по следам своих войск я старался прикинуть, скольких кочевников нам удалось убить. По самым примерным подсчетам, при атаке наших позиций - не более двух тысяч, а вот во время преследования - вся степь, на сколько хватало глаз, была усеяна трупами, а сотни и тысячи лошадей, сбиваясь в небольшие табуны бродили и жалобно ржали. Пришлось отрядить людей, что бы их отогнали в наш тыл и там пристроили.
Мое внимание привлекли падальщики, которых собралось неимоверное количество в небе и которые недовольно галдели невдалеке от нашего маршрута движения. Я конечно мог и ошибаться, но по-моему, это была засада и она ждала именно нас. - Приготовиться к нападению с права! - прокричал я команду. Обученная стража тут же взяла нас в круг, взяв на изготовку пистоли и приготовив клинки.
Через пару минут из небольшого овражка выметнулось несколько десятков всадников, что тут же помчались в нашу строну. Ближняя стража сомкнула ряды, а три-четыре десятка ринулась навстречу. Произошла сшибка, и опять умение стрелять с коней оказалось неприятным сюрпризом для нападавших. Им даже не удалось сблизиться для рукопашной.
Несколько раненых, которых доставали ко мне, показали, что они из отряда наемников Честера, которых Форлан направил на помощь степнякам
