порядок в своем лагере? К Саанану...Мои мысли давно уже ведут меня прямо к нему. Так пусть у него будет причина мучить мою душу вечность весомее, чем просто мысли.
- И что ты сделаешь обидчику, Дали?
Приблизившись так близко, что, если податься вперед, можно коснуться её губ.
***
Вглядываюсь в глаза ее и начинаю понимать, что маленькая шеана вовсе не за помощью пришла, и не трогал ее никто...ко мне пришла. И от этого понимания рокот злости сменяется волной ярости на себя за то, что пальцы на ее скулах разжать не могу, и взгляд сам на губы ее сочные, приоткрытые опускается. Резко стало нечем дышать, и я зависла, не могу оторваться от ее рта. От этого манящего изгиба, похожего на сердце. Сама не поняла, как зубами стащила с пальцев перчатку и большим пальцем повела по верхней. Если губами к ее губам прикоснусь, сдохну на месте... и если не прикоснусь – тоже сдохну.
- А что ты хочешь, - выдохнула в ее губы и услышала тихий стон, от которого судорожно глотнула воздух, мне кажется, или, вместо морозного, он стал кипятком? - чтобы я с ним сделала?
Непроизвольно скользнуть на затылок, сдергивая ленту и позволяя ее волосам рассыпаться по плечам. Мучительно застонать, почувствовав их запах и пропустив между пальцами...
- Как мне его наказать...Лориэль?
***
Выдохнула резко, закрывая глаза и отдаваясь ощущению её пальцев на своей коже и на волосах. Иллин...как же я соскучилась по нему! И тело затрепетало от этой близости, от голоса её тихого, сменившего тембр и теперь ласкавшего кожу тихим звучанием. Сглотнула разочарованно, облизнув губы, которых она так и не коснулась своими. И глаза распахнула, чтобы охнуть, встретившись с горящей тьмой взгляда Дали. Тьмой глубокой, черной, и меня той самой веревкой в неё тянет, и я даже чувствую, как эта веревка натягивается, и больно...так больно в груди, если не сократить расстояние, если не прижаться рывком к её телу так, что оцепенели обе.
- Позволь мне её наказать, Дали...
И поцелуем в её губы, застонав от наслаждения, тут же отстранившись, чтобы увидеть, как тьма заполыхала саананским пламенем, и от неё тени расползаются по всему дну взгляда.
***
Без слов вцепиться в ее затылок обеими руками и наброситься на ее рот, задыхаясь от бешеной жажды, от голода, который затмил все остальное. К Саанану сучьи пророчества! Все к такой-то матери! Сил нет больше. Жадно языком в глубину ее рта, подхватывая под руки, сжимая так сильно, что слышу, как хрустят ее кости, как выдыхает сладкими рваными стонами мне в губы, как за плечи мои хватается и лицо сжимает холодными ладошками. Девочка моя...как же меня так затянуло в тебя, в нас...так что сил никаких нет больше отталкивать.
- Я наказывала, - в перерывах между голодными поцелуями, - я ее наказывала каждый день, - сжимая волосы обеими руками, заставляя запрокинуть голову, обездвиживая, бешено покрывая лицо поцелуями, - каждый саананский день она подыхала от боли...так ей и надо.
***
Словно плотину прорвало. И волны друг за другом бьются, одна на другую обрушиваясь, разрушая отчуждение из чёрного, испещрённого страхом камня, позволяя смотреть, как разлетаются в стороны щепки от этого холода, которым меня все эти дни морозила.
И ответной волной исступленной страсти вцепиться в её плечи, подставляя шею, лицо, губы, содрогаясь от каждого прикосновения влажного языка, постанывая в такт её сбивчивым словам. Дыхание обжигает, поджигая волны, бушующие под кожей, заставляя их гореть ярким пламенем. Дёрнула головой в сторону, освобождаясь от захвата, и сама ко рту её...алчно пальцами исследуя смуглое лицо, вспоминая каждую черту вот так, прикосновениями. Обводя каждый маленький, еле заметный шрам, изгиб бровей, губ, носа.
- Тогда достаточно...достаточно её мучить..., - и снова поцелуем, бесстыжим, голодным, - достаточно её боли.
Пальцами трясущимися потянуться к завязкам своего плаща, позволяя ему упасть к ногам.
- Достаточно меня мучить, Далииии.
***
Удерживать ее за шею, всматриваясь в глаза сумасшедшие, такие же сумасшедшие, как у меня сейчас, и от поцелуев ее кожа горит. Сильнее шею пальцами сжать, осматривая жадно растрепанные волосы, искусанные мною губы. Отпустила резко и с усмешкой смотрю, как расширяются ее глаза, как
