Роза опустила голову тем бессловесно-покорным движением, с которым всегда соглашалась с тем, что ей говорят, а потом с видимым усилием вскинула ее обратно.
– Нет. – У нее чуть заметно дергалась щека. Кажется, на короткое слово ушло немало сил. – Мы обещали помочь Селине.
– Давай вылезем из окна, тогда не придется проходить мимо нее.
– Мы не можем так поступить.
– Почему? Тут не так уж высоко, второй этаж, и мы…
– Ты ведь принц! А знаешь, в чем состоит долг принца?
– Носить красивый костюм и раздавать приказы, которые никто не слушает? – огрызнулся Генри, вспомнив Эдварда. – Идем.
– Заботиться о благополучии подданных. Селина должна поразить Седжвика своей красотой, иначе ее сердце разобьется, а любовь – это вопрос жизни и смерти. Ты ведь хочешь поступать как принц?
Генри упрямо выпятил нижнюю челюсть:
– Не тогда, когда мой друг в опасности, Эдвард в опасности и королевство в опасности. Это не игра. Я должен победить Освальда. Я должен…
– Доброта – второе солнце. Помнишь, твоя мама так говорила?
У Генри перехватило дыхание. Он совершенно забыл, что Роза была знакома с его матерью.
– У нее были такие наряды! – мечтательно проговорила она, и Генри осторожно выдохнул. Он так плохо помнил мать, что сейчас ему казалось, будто каждое слово о ней отдается где-то в ребрах. – Она редко занималась детьми, если честно, но… Но все равно она была чудесная и ласковая и никогда не обижала слуг. Ты постоянно отнимал у Эда игрушки, он за это бил тебя подушкой и щекотал, пока ты не заревешь, и тогда ваша мама говорила: «Доброта – второе солнце», чтобы вы прекратили. Прости, что вспомнила. Тебе, наверное, тяжело про нее думать.
– Иди. Только ненадолго, – медленно произнес он, сам не веря, что говорит это, и подобрал с пола узел с вещами. – Через полчаса мы должны быть в пути.
Лицо у Розы удивленно вытянулось, будто она не ожидала это услышать.
– Ты правда разрешаешь?
– Да. Вперед. Все равно непонятно, куда идти, и я пока подумаю над загадкой.
– Спасибо, – растерялась Роза. – Знаешь, она бы тобой гордилась.
Генри махнул рукой, изо всех сил делая вид, что это неважно.
На первом этаже Селина продолжала чем-то громыхать за дверью, и Роза скользнула к ней, сделав Генри знак ждать. Он послушно сел на диван и начал обдумывать загадку. «Подскажет ответ человек с бородой, хранит королевство он с давних времен». Чтобы подсказать ответ, этот человек должен быть жив, то есть это, скорее всего, один из волшебников. Тис мертв, Джоанна – женщина, у Алфорда нет бороды, значит, остается таинственный Странник. Но где его искать?
– Странник, мне нужна твоя помощь, – негромко сказал Генри и изо всех сил поверил, что Странник сейчас появится.
Ничего не произошло, и тогда он позвал Алфорда – вдруг подскажет, как добраться до Странника? Тот не откликнулся, и Генри это неприятно поразило. Раньше он всегда рассчитывал только на себя, как учил Освальд, но в последнее время слишком сильно поверил, что помощь приходит, когда нужна. Еще какое-то время Генри звал обоих волшебников, затем попытался найти другое решение загадки – и ничего.
От невеселых размышлений его отвлекло покашливание. Он вскинул голову и посмотрел на Селину, из-за спины которой с гордым видом выглядывала Роза. Генри приподнял брови. В своем убогом наряде Роза на фоне Селины казалась бледной тенью.
Селина была в бордовом платье, так туго перетянутом в поясе, что округлые линии ее тела прямо-таки бросались в глаза. Волосы у нее теперь были уложены как при дворе и украшены белыми цветами, губы и румянец стали как-то ярче, но перемена была не только в этом: мрачное, замкнутое выражение лица исчезло. Она смотрела на Генри сверху вниз, расправив плечи, так, будто знала, как хорошо выглядит, и немного посмеивалась над ним.
– Я королева леса, – спокойно проговорила Селина, когда молчание затянулось, и Генри сообразил, что пялится на нее уже довольно долго. – А ты – нахал. Рот закрой, а то ворона залетит.
Она и Роза посмотрели друг на друга и глупо захихикали, а Генри, спохватившись, встал. Селина царственно выплыла на шумную площадь, заперла за ними дверь гостиницы и с таким видом, словно ей принадлежит весь город, направилась в сторону рынка. Генри шел за ней, завороженно глядя, как колышется ее юбка, пока Роза не тронула его за локоть.
– Кажется, я перестаралась, – с нажимом сказала она.
Великолепие Селины поразило не только Генри, все на площади провожали ее взглядами, но Селина будто и не замечала. Она вошла в одну из рыночных арок и неспешно зашагала между неожиданно пустынными рядами.
Скоро Генри понял, куда делись люди, – они собрались в свободной от прилавков части рынка. Там было расставлено несколько рядов стульев, на которых сидели горожане в одежде побогаче, остальные толпились вокруг, и все смотрели на мужчину с буйными темными кудрями, стоявшего на возвышении вроде гигантского перевернутого ящика. «Сцена», – вспомнил Генри.
