— Я понял! — воскликнул папа. — Всё действительно очень просто. Хозяин, у кого раньше жил попугай, был большой любитель играть на гитаре. Вот только все песни он играл в одной тональности — ля миноре. Но в квартире жила ещё и кошка. И вот когда хозяин бренчал на гитаре, попугайчику ничего не угрожало. Кошка ведь не посмеет при хозяине напасть на птицу. Но стоит хозяину выйти из комнаты, как кошка тут же начинает подкрадываться к попугаю. А он кричит в панике и зовёт на помощь. Так у него и выработался рефлекс: звучит ля минор — значит, хозяин рядом и можно расслабиться. Нет хозяина, не звучит ля минор — опасность. Надо кричать, звать на помощь! Конечно, в один прекрасный день попугай не выдержал такой жизни, увидел незапертую клетку и раскрытую форточку и дал, как говорится, дёру… Вот почему он к нам прилетел! У нас ведь музыка тогда звучала! А он привык, что в доме музыка играет… Слушай!.. — вдруг сам себя перебил папа. — А что у нас тогда включено было? У нас ведь вальс Шопена тогда играл, верно? — Папа быстро взял диск, где был записан вальс, и вслух прочёл: — «Шопен. Вальс ля минор». Понял теперь, почему он к нам прилетел? Потому что для него тональность ля минор — полное спокойствие и безопасность!
Антошка был восхищён. Его папа — настоящий детектив! Совсем как Друпи-сыщик!
— Эврика! Я знаю, как мы его назовём! — Папа широким жестом указал на клетку и торжественно изрёк: — Отныне и навеки присваивается тебе, бывший безымянный попугай, имя Ляминор!
Попугайчик Ляминор перелетел с жёрдочки на жёрдочку и громко чирикнул:
— Спа-си-бо!
Пришла с работы мама.
— Оболтусы… — вздохнула она, узнав историю о прежнем хозяине, о кошке и послушав, как попугайчик замолкает, когда Антошка играет в ля миноре.
— Но ведь молчит, зараза! — волновался папа. — Именно в этой тональности молчит!
— Мало ли, почему молчит, — сказала мама. — Вы как хотите, только мне такое имя не нравится. Пусть будет… — Мама задумалась. — Лямой пусть будет, Лямкой, Лямочкой…
— Что это за Лямка такая?! — возмутился папа. — Лямки у майки! Правда, Антоха?
— Ох, ну что мне с вами делать? — смирилась мама. — Ля-минор так Ляминор.
Антошка с папой пожали друг другу руки.
Никто не звонил по объявлениям. Никто не приходил за попугаем — к огромной радости Антошки. Так и остался Ляминор в семье.
— Теперь нас пятеро! — бодро говорил папа.
— Хоть ест мало, — смеялась мама.
А бабушка называла Ляминора лишней головной болью.
Грустный гном, весёлый гном
Однажды папа пришёл с работы и с порога крикнул:
— Эй, люди! Смотрите, что я принёс! Ни за что не догадаетесь! Мама была ещё на работе. К папе выскочил Антошка. Бабушка из своей комнаты не показывалась, потому что в это время смотрела любимый сериал по телевизору.
В руках папа держал большой подарочный пакет. Антошка сразу сунулся к пакету, хотел заглянуть, но папа с загадочным видом сына остановил:
— Подожди, Антох… Мама на работе ещё?
Антошка кивнул и опять попробовал заглянуть в пакет.
— Да подожди ты! — Папа поймал его за рукав и развернул лицом к двери детской. — Марш в комнату! Я сейчас.
Антошка, делать нечего, побрёл в свою комнату. За ним следом очень скоро вошёл папа. В руках у него была картина. Он поставил картину на стул, сам отошёл в сторону.
— Ну как?
На картине был нарисован весёлый бородатый гном: синяя курточка, на голове — зелёный колпак. В руке гном держал кирку. Папа объяснил, что так называют молоток, которым в горах добывают руду.
Гном смотрел на Антошку и улыбался от уха до уха. Антошка тоже стал в ответ улыбаться.
— Весёлый, — сказал Антошка.
— Весёлый, говоришь?! — усмехнулся папа. — А ты подойди к нему поближе, только не спеши. Подойди, не бойся.
