очень хотелось погладить попугайчика. Но тот, как только Антошка приблизился, вспорхнул с подоконника и уселся на люстру.
— Вот это гость так гость!.. Откуда ты взялся? — удивился папа. Но заметил открытую форточку и добавил: — Ага, понятно. Хотя всё равно непонятно… Зима ведь, зимой попугаи по городу не летают. Впрочем, по нашему городу они и летом не летают. Наверное, удрал.
Попугай перелетел на пианино. Антошка близко подошёл к нему, медленно и осторожно протянул руку, попытался дотронуться. Но попугайчик громко чирикнул и опять сбежал на люстру.
— Шустрый, — сказал папа. — Что же нам с тобой делать? От кого ты удрал?
— А может, он не удрал, — предположил Антошка. — Может, он ничейный и на улице живёт?
— Нет, Антоха, такие птицы на улице не живут, как воробьи или голуби. На улице он бы долго не протянул. Наверное, кто-нибудь клетку открытой оставил. И форточку. Он и решил на волю слетать, свежим воздухом подышать. А дорогу домой забыл. А может, его кошка хотела сожрать, когда хозяева клетку забыли закрыть. От кошки и удирал. Надо нам что-то с этим беглецом делать. Поселить его для начала где-то надо, а то опять удерёт. Уже от нас. И замёрзнет. Вообще-то нужна клетка с жёрдочкой, с дверкой… С чем там ещё? Знаешь, я никогда не жил с попугаями, — признался папа.
— И я не жил, — кивнул Антошка.
— Так что будем делать? Давай думать. Надо до утра его как-то пристроить. А утром… Эх, завтра рабочий день… Но всё равно, вечером надо беглеца вернуть хозяевам.
Антошка удивлённо посмотрел на папу.
— А ты думал! Его, может, ищут. Ведь понятно, что ручной, домашний. Вон какой ухоженный.
— Может, оставим? — робко спросил Антошка.
— Нет, Антоха, не проси. Нельзя так. Надо поискать хозяев. Может, он из нашего дома? От Самойловых сбежал? Наверху нет никого, Костю я с тех пор не видел, как тебе пианино притащили… Точно, от Самойловых гость. Подожди-ка, я сейчас… — Папа быстро вышел из комнаты.
Антошка стал смотреть на попугайчика. И попугайчик иногда бросал на Антошку быстрые взгляды. Но с люстры никуда не улетал. Наверное, чувствовал себя под потолком в безопасности.
Вернулся папа. Он поставил перед Антошкой небольшой ящик с ручкой наверху.
— Это я у соседей взял. Попугай этот — не их попугай. Зато они мне вот что дали. «Мы, — говорят, — только недавно её купили, она ещё новая». Через неделю кота своего повезут к ветеринару.
— А что это? — не понял Антошка.
— Переноска для котов, — сказал папа. — Вот наш беглец здесь и поживёт пока.
— Как — для котов? — спросил Антошка испуганно.
— Чего испугался? — улыбнулся папа. — Кота же здесь нет. Вот смотри!
Папа щёлкнул замочком, ящик открылся. Антошка увидел, что низ ящика деревянный. А верх состоит из пластмассовых прутьев. Дверца тоже была из прутьев.
— Видишь, кота нет, — повторил папа.
Но Антошка продолжал недоверчиво смотреть на переноску, будто там всё же есть кот, но только он так хорошо спрятался, что его не видно.
Папа сходил на кухню, принёс воды в блюдечке, кусок батона. Поставил блюдечко с водой в переноску, накрошил хлеба на дно.
— А теперь давай его ловить! — скомандовал папа и подпрыгнул, сгоняя попугайчика с люстры.
Попугайчик метался по комнате, а они за ним бегали. Он то перелетал на пианино, то опять взмывал к люстре, а потом, истошно чирикая, бросился к раскрытой форточке. Папа с Антошкой хором закричали, чтобы он не смел вылетать на улицу.
— Замёрзнешь, дурак! — Папа подскочил к форточке и захлопнул её перед самым попугайским клювом.
— Не улетай, пожалуйста, не улетай! — уговаривал гостя Антошка.
