они. — И учитель начал перечислять: — Экспозиция — это начало. Разработка — середина. Реприза — повторение начала. И кода — завершение.
Антошка повторил про себя: «Экспозиция, разработка…» — и дальше забыл.
— Любите ли вы читать? — спросил Александр Петрович. — Если любите, то, возможно, обратили внимание, что многие сказки, рассказы, повести и даже романы построены по одной схеме. Сначала читателей знакомят с героями произведения. Потом с ними случаются разные приключения. После приключений они возвращаются домой. И сказка на этом заканчивается. Наверняка вы заметили, что и у сонаты, и у сказки одна форма изложения — экспозиция, разработка, реприза и кода?
Антошка опять повторил про себя новые слова, но теперь забыл «экспозицию».
— А кода в сказке, это когда «вот и сказочке конец, а кто слушал молодец»? — спросила Катя.
— Верно, — согласился Александр Петрович.
— А ещё… «По усам текло, да в рот не попало»! — крикнул Антошка и рассмеялся.
— Тоже верно. А в какой тональности такая кода будет звучать?
— В мажоре, конечно, — пожал плечами Антошка.
— А в миноре — это когда «все умерли, и сказочка закончилась»! — усмехнулся Алдонин.
— Правильно. Такая кода прозвучит в миноре, — сказал Александр Петрович серьёзно. — Но сонатную форму можно понять не только на примере музыкальных или литературных произведений. Даже в одном вашем дне, любом дне, можно увидеть сонатную форму. И героем такого произведения будете вы сами.
Антошка удивился: как же это так?
— Утро. Вы встаёте. Вы полны сил, — продолжал Александр Петрович, словно услышал его вопрос. — Для себя вы примерно знаете, как сложится сегодняшний день. Планируете, что надо сделать то-то и то-то. Это экспозиция…
— Ну да… А если по утрам только спать хочется? Тогда какая это форма? — перебил Серёжка Алдонин.
— А такое в твоём возрасте разве бывает? — удивился Александр Петрович. — Где же молодая энергия? Где юные свежие силы?
— Ещё как бывает! — заверил Серёжка.
— И мне спать хочется, — призналась Катя.
— И мне… И мне, — стали говорить другие ребята.
— А если на уроке спишь и тебе сны снятся? Это что тогда? — спросил кто-то.
— Сны — это отголоски прожитого дня, эхо ваших мыслей, переживаний, — улыбнулся преподаватель.
— Эхо? — переспросила Катя. — Как в горах?
— Ого… Круто! Теперь мы в горах! — хмыкнул Серёжка.
— В жизни всякое бывает, — повернулся к нему Александр Петрович. — А уж если на жизнь художник посмотрит, то и сны его становятся хоть сказкой, хоть эхом в горах. Деревья вырастают до облаков, трава делается синей, облака оранжевыми — и люди у него летают как…
— Бегемоты! — закончил Серёжка.
Все засмеялись.
— А почему нет? — спросил Александр Петрович. — Кто-то полетит как птица. А кто-то — как бегемот. Потому что в искусстве всё возможно. У настоящего художника и бегемоты летают как птицы… Но мы отвлеклись. Теперь давайте поговорим более конкретно. Я вам привёл в пример лишь одну из музыкальных форм — сонатную. А музыкальных форм много. Надо только, когда вы начинаете что-то сочинять, обязательно форму будущего произведения представлять.
Антошка закрыл глаза и стал представлять музыку стеклянного дождя. Какая это форма?
— Теперь давайте разберём на примере сонаты Моцарта те положения, о которых мы с вами говорили. — Александр Петрович подсел к роялю, стал играть сонату.
После урока, когда все ребята разошлись, Антошка дал Александру Петровичу послушать запись «Стеклянного дождя». Пьеса учителю понравилась. Он прослушал её несколько раз, а потом сказал, что именно эту пьесу они будут играть в марте на смотре юных композиторов.
— Как я буду её играть? — спросил Антошка. — Там ведь два пианино. И флейта. Я один не смогу…
— Это уж моя забота, — успокоил Александр Петрович.
