Мама твердила устало:
— Ну какая правда жизни? Он ведь ещё маленький. Нахлебается этой правды, когда вырастет… Всему своё время.
Ещё мама говорила:
— Я тоже не хочу, чтобы он рос как тепличное растение. Но поберечь-то надо. Ты бы видел, как он ночью испугался. Что-то такое страшное приснилось, что я и не знаю, как назвать. Именно в ту ночь, когда он ту девушку увидел. Что с ней случилось, не знаешь?
Потом мама долго слушала, что отвечает папа, качала головой, говорила: «Ужас какой!» и «Боже мой, бедная девочка!».
— Ну почему мне больше нельзя к папе? — канючил Антошка.
— Нельзя, и точка! — отрезала мама.
Волшебный бегемот
Антошка и папу по телефону спросил, почему ему нельзя в больницу.
— Да я сам не очень понимаю, почему тебе ко мне нельзя, — признался папа. — Но маме с бабушкой виднее. Это они твой ночной концерт слышали, вот и перепугались. Говорят, кричал ты сильно. Что приснилось-то?
— Не помню, — сказал Антошка.
— А может, ты не из-за больницы испугался? Может, страшное что-то сочиняешь? Что сочиняешь-то?
— Ничего, — ответил Антошка.
— А что ж так?
— Не знаю…
— Понятно. Творческий кризис, — догадался папа. — Давно хотел тебя спросить… Я однажды смотрел фильм про Чайковского. Когда он был маленьким, то часто плакал и кричал, чтобы музыку прекратили. Понимаешь, у него постоянно музыка в голове звучала. И она его так мучила, что он просил её остановить. У тебя как с этим делом? Тоже музыка в голове звучит? Постоянно?
— Нет, не постоянно, — честно ответил Антошка.
— А когда звучать начинает?
— Когда подумаю о чём-то. Или увижу что-нибудь…
— Что увидишь?
— Ну… что угодно…
— Да? Интересно… Слушай, а посмотри сейчас в окно. Что видишь?
— Шторы вижу.
— Тьфу, балбес! Я не о том. Ты за окно посмотри.
Антошка подошёл к окну, раздвинул шторы.
— Посмотрел? Что видишь?
— Двор наш вижу. Деревья. Фонарь светит. Снег идёт, — перечислил Антошка.
— Ну и как? Звучит? Музыка зазвучала?
— Не-а… — вздохнул Антошка.
— Жаль, — сказал папа. — А вообще это такая тайна, которую мне не понять никогда — как музыка рождается, как все эти звуки композитор в ноты переводит. Тёмный лес для меня всё это. Ладно. Постараюсь поспать немного… Домой очень хочется, Антоха. Скорее бы домой…
Антошка попрощался с папой. Стал думать над его словами, что рождение музыки — это тёмный лес и тайна. Вспомнил рассказ Александра Петровича о разных способах написания музыки. И что композитор в своих фантазиях не должен ничем ограничиваться. А ещё как Серёжка крикнул про бегемота…
Антошка всё стоял у окна. Уже давно стемнело. Искрился снег на дорожке под светом фонаря. На лавочке перед домом, на которой раньше любил сидеть дедушка Илья, лежал снег. И лавочка, и дорожка были словно укутаны ватой. Антошка подумал: как было бы здорово, если бы сейчас на дорожке показался папа на велосипеде. Папа подъехал бы к дому. Засвистели бы тормоза. А папа, увидев в окне Антошку, помахал бы ему рукой.
Вдруг на дорожку легла большая тень. Антошка посмотрел вверх и увидел, как под фонарём, тяжело взмахивая кожистыми крыльями, замер бегемот.
Бегемот посмотрел на Антошку, подмигнул и стал тяжело подниматься — всё выше, выше и выше, пока совсем не исчез из вида.
Антошка улыбнулся, сел за фортепиано. Сыграл несколько аккордов. Потом тему бегемота на низких нотах. Конечно, бегемота он придумал. Ну и что! А
