– Куривар, иторианец и абеднедо заходят в лавку старьевщика, – острит он, но тем, похоже, нисколько не весело. – Прямо как начало анекдота. Вот только, если его приходится объяснять, смешным он уже не будет. – Юноша хлопает в ладоши. – Чем могу помочь, господа?
– Я женщина, – бросает куривар, делая шаг вперед. Она поправляет малиновый плащ и выставляет вперед подбородок. На голове у нее изогнутый спиралевидный рог, бледный язык облизывает чешуйчатые губы.
На ее бедре – длинный зазубренный нож.
Теммин знает, кто она. Он знает всех троих.
Абеднедо с мясистыми носовыми щелями и кожистыми усиками вокруг морщинистого рта – Тумата Ри, более известный как Тумс.
Иторианец с сонным взглядом, в потертом пальто, с бластером на плече, похожем на древесную ветку, – Герф.
Куриварка – Мекариал Грейвин. Честно говоря, Теммин действительно считал ее мужчиной. У куриваров непросто различить пол.
Все трое работают на Сурата Нуата – вернее, принадлежат ему. Они – собственность салластанина.
– Мадам, – Теммин широко разводит руки, – чем могу сегодня служить? Какие удовольствия со свалки вам предложить?
– Не брызжи ранкорьей слюной, комок блевотины, – встревает абеднедо.
– Ты обокрал прекрасного спасителя Мирры, Сурата Нуата, – добавляет на своем языке иторианец.
– Да вы что? – Парень выставляет вперед ладони. – Мы тут все друзья. Я никогда ничего не взял бы у Сурата. Вы же меня знаете.
– Ты обокрал Сурата, – шипит куриварка. – Даже хуже – ты смертельно его оскорбил, забрав то, что по праву принадлежит ему.
Теммин знал, что этот день рано или поздно настанет, только не думал, что столь скоро. К горлу подступает неприятный комок.
– Оскорбить Сурата? Да мне и в голову такое не могло прийти! О его хитрости и изворотливости мы все можем только мечтать. Не знаю, что, по- вашему, я у него украл, но…
Куриварка Мекариал делает еще один шаг к нему.
– Вспомни хорошенько, что случилось на Трабзонской дороге. Ничего в мозгах не щелкает?
Юноша нервно щелкает пальцами – привычка, которую он перенял у отца.
– Вы про транспортный корабль, который там разбился? Нет-нет… в смысле – да, я однозначно подобрал все, что там осталось. И оно теперь принадлежит мне. Но я понятия не имел, что это корабль Сурата…
– Там повсюду герб его гильдии! – шипит абеднедо Тумс. Свисающие с его лица кожистые усики вздрагивают.
– Я не мог его увидеть – на транспортник напали уугтины. Ну, знаете, те дикари? Они полностью опалили его снаружи, поджарили, словно неощипанного флора-кита.
– Но внутри ты нашел чем поживиться, – обвинительным тоном заявляет Мекариал.
– Этот орешек оказался им не по зубам. В смысле – уугтинам. Их грубым ножам люк не поддался, но у меня был резак, и… – Теммин издает притворный смешок. – поверьте, друзья, я не знал, у кого беру добро.
Естественно, он знал. Так же как и то, что однажды этот день наступит. Но потенциальная прибыль…
Если он рассчитывает когда-нибудь скинуть Сурата с трона, нужно играть по-крупному. Никаких слабостей, мягкости, колебаний – только масштабные действия, беря быка за рога.
– То оружие у тебя еще осталось? – спрашивает Тумс.
– Э… кхе-кхе… – Теммин откашливается и лжет сквозь зубы: – Не так уж много.
Глаза куриварки расширяются от ярости и негодования. Быстрым движением Мекариал срывает с пояса нож и молниеносно приставляет его к горлу парня.
Обстановке вполне соответствует погода – снаружи раздается оглушительный удар грома, и по крыше ударяют тяжелые капли дождя, лишь подчеркивая наступившую тишину. За спиной Теммина, возле стола с доской для игры в «Галактическую экспансию», парит дроид-дознаватель.
Хозяин лавки сглатывает слюну:
– Может, договоримся? У меня тут куча всего интересного. Вот, смотрите – мотоспидер. Или могу раздобыть парочку дроидов…
– Это все металлолом, – говорит Мекариал. – Сурату знакомы твои фокусы, так что и нам тоже. – Свободной рукой куриварка повторяет тот же жест, что сделал Теммин, когда они сюда пришли. – Все это лишь фасад. Ты не торговец хламом.
– Что для одного хлам, для другого сокровище…
Нож сильнее прижимается к его горлу.
– Хлам нас не интересует. Нас интересуют сокровища.
– Что ж, поговорим о сокровищах.
– У Сурата есть своя цена.
Теммин чувствует, как по горлу стекает что-то влажное. Кровь или пот?
– Она есть у каждого. Назовите же ее.
