Четыре девчонки мгновенно превратились в неясные силуэты, слились с тьмой там, где свет фонарей и белизна снега даже вместе не могли разогнать черноту ночи чужого мира.
Желтые глаза следили за ними не мигая. Звери ничего не предпринимали, пока последняя из нападавших не скрылась из виду. Тогда тьма словно вздохнула, и из нее выступили два гигантских силуэта. По-настоящему гигантских, размером, кажется, с небольших лошадей. Но конечно же не лошади.
Волки…
Надо было бежать, попробовать впервые в жизни нащупать глубину воздуха, но тело словно враз покинули все силы.
«Оборотни разумны, – сказала себе Женька, – а такими громадными бывают только они. Но… ты в другом мире, бёзлунь ты тупая… Откуда тебе знать, какие животные тут водятся?..»
На фоне таких мыслей, а вернее, их обрывков две руки вдруг надежным теплом и тяжестью опустившиеся ей на плечи, показались не последней точкой в кошмаре, а соломинкой, за которую можно ухватиться.
– Чшш… – шепнул ей на ухо смутно знакомый голос.
Вообще-то язык и так прилип к гортани от ужаса. Вот так сгинешь, а со страху даже на помощь позвать не сможешь.
– Не бойся. – И парень ее мечты, тот самый, в белом свитере (то есть сейчас – в теплой куртке, но не суть), бесстрашно вышел навстречу волкам.
– Пошли вон, – чуть понизив голос, сказал-прорычал он. – Или хотите что-то выяснить? Кто главный, например? Кого стоит слушаться?
Волки отступили во тьму, желтые огни глаз погасли. Евгения выдохнула, тихо ненавидя себя за сдавленный мышиный писк, вырвавшийся из разжимающегося горла.
– Ты что, следил за мной? – ляпнула первое, что пришло в голову. Вернее, второе. Хватило ума не сказануть: «А вот и ты, мечта моя» или чего похуже. – Караулил, с семи часов прождал?
– Нет, что ты. Я за это время поработать успел. А вот они, – он кивнул в сторону, где скрылись гигантские волки, – они прождали. И эти четверо, что были с тобой, похоже, тоже. Кто они, кстати?
– Да так, никто. То есть я толком не знаю. Местная… шпана.
Он покачал головой:
– Ну что, идем?
– Куда? – опешила она.
– Ты домой собираешься или тут заночуешь? Я тебя провожу. И завтра тоже. Если больше некому.
Он только что намеком поинтересовался, есть ли у нее парень?!
– Некому меня провожать, – решительно заявила (или все же ляпнула?!) Евгения. – Мне вон туда, как раз в ту сторону, куда убежали эти… собаки? Или волки? И мне страшно.
Он засмеялся и, предложив ей руку «калачиком», заглянул в глаза. Даже в темноте от Женьки не укрылось, что его глаза на секунду стали беззащитными.
– Меня зовут Рудо, – сказал он. – Полностью Рудольф Навас.
– А я…
– Евгения, я помню.
– Ой, точно. Ну, Евгения Радова, – произнесла и даже через две куртки почувствовала, как напряглась его рука.
Фамилия звучит знакомо или что-то другое?
– Ты живешь здесь? – спросил он вдруг. – Я не улицу имею в виду, а город.
– Н-ну, в гости приехала. Надолго.
– Просто я тоже приехал. По делам. У меня охранное агентство, а здесь пара небольших заказов плюс сборы тренировочные решили провести. Только я планирую здесь поселиться.
– Хорошие планы. Я пока вообще ничего не решила. А эти… звери… Кто они? Мне показалось, ты их знаешь.
– Не волнуйся, ты их больше не увидишь.
Темнота ночи больше не пугала. Вообще Женька не удивилась бы, даже если бы сама засияла фонарем. Парень ее мечты быстро становился парнем ее реальности. Но зверей этих она все же еще раз увидела.
В предпоследний день перед Сменой лет, или, по-местному говоря, Нового года, все пошло не так, как планировалось.
Женька собиралась на вечеринку, которую Рудо организовывал для своих сотрудников. Вечеринка должна была стать поворотным моментом в их стремительно раскручивающемся романе.
Моментом честности.
Слишком уж много «звоночков» раздавалось в Женькиной голове. Они сигналили о том, что Рудо по уши завяз в четырехмерке. «Сотрудники» его тоже вызывали немало вопросов. И случайные оговорки, и еще много чего. Наверное, у Рудо к ней вопросов тоже назрело немало. Поварской нож в чулок не
