— Ладно, давай, — согласился Ярик. — Все, по машинам.
Прежде чем уйти, Машкин установил у норы взрывпакет с отведенным детонатором и копеечный датчик движений. После этого семь человек двинулись прочь от опасной зоны. Возможно, прорвопендры и не были настолько опасны, насколько их боялись бойцы, но рисковать жизнью, связываясь с неизвестными существами никто не спешил. К тому же все видели, с какой скоростью эти твари перемещаются и поедают мягкие ткани.
Уже на обратном пути, неподалеку от границы действия детонатора, установленного Машкиным взрывпакета, сработал датчик движений. Пахан включил на своем РЛК камеру.
Просевший грунт отсутствовал. У края ямы на дыбах стояла метровой длины прорвопендра, и выбирала, во что бы ей вцепиться. В предвкушении пиршества челюсти ее шевелились. Но она словно старалась держаться подальше от некоторых лежащих на поверхности трупов. Тут тварь шевельнулся, и мгновение спустя уже вгрызлась в тело лежащего рядом прорвокуста. Пашкин взрывпакет оказался прямо у нее под брюхом.
— Асталависта, бэйби, — выдал Пахан фразу из старого фильма и активировал детонатор.
Со стороны крематория грохнул взрыв. Минус один ползучий шустрик.
Аппарат идентификации ДНК прекратил мерное гудение, внутренние центрифуги завершили бешеное вращение, и компьютер выдал положительный результат. Образец К2806-14 — один из материалов, собранных у крематория — успешно идентифицирован. Объект — Кубышкина Людмила, девушка-ученый из пятой экспедиции.
Алена, закрепленная за определившим останки Кубышкиной аппаратом, занесла полученные данные в базу. Затем вновь погрузилась в ожидание — следующий результат не заставит себя долго ждать.
День Прорвы был на исходе, приближались сумерки. Космопехи планировали усиление постов. Ученые работали с добытыми у крематория образцами. Все они собрались в одном помещении, и к ним прикрепили лишь двоих солдат — Бирюлева Ваню и Горобца Артема. Оба спокойно похрапывали, развалившись на сиденьях. В принципе надобности в охране не было — что могло случиться с учеными в их же лаборатории? Разве что случайно перевернут себе на голову колбу с реактивом — но в этом случае мужики с автоматами не помогут.
Ученые, как и космопехи, начали потихоньку клевать носом — с момента подъема прошло уже около суток. Калашников и Сумаев давно отправились на боковую. Калашников сказал, что все равно ничего не понимает, а Артур заявил, что после того как целый день таскал распотрошенные тела, заслужил отдых. Тимур (который весь день работал бок о бок с Артуром) сидел на своем рабочем месте, и невидящим взглядом следил за очередным аппаратом, вращающим образец К2806-29. Никита Пятаков устроился чуть в стороне от места основных исследований, и без особого энтузиазма экспериментировал с аминокислотами. Все остальные, усевшись плотным рядочком, гипнотизировали работающие с ДНК аппараты. Время от времени кто-то корректировал настройки. Но это редко — когда доводилось работать с очень уж запущенными материалами.
Ребята все еще были в защитных костюмах. Снять их разрешили — по комплексу уже прошлись дезинфицирующими струями, а Зинка вычислила источник заражения. Правда, все еще опасались медицинского комплекса… но с этим пока ничего не сделаешь — прежде чем вычищать этот свинарник, нужно демонтировать уцелевшее оборудование, а в первый день времени на это не нашлось. А некоторые исследуемые образцы имели такой вид, что многим наоборот хотелось надеть второй защитный костюм прямо поверх первого.
Следующей сдалась Зинка — послала образцы по всем известному адресу и отправилась спать.
Минут через пять после этого завершился еще один анализ — К2806-61. Тот самый, полученный со свеженького тела, хозяин которого взорвал в руках гранату. Оставшиеся в строю девушки и Кирилл посмотрели на результат. Личность идентифицирована — очередной ученый пятой экспедиции, Стиллец Андрей. Внезапно… это же один из четырех гонзов, оставшихся под командой у сержанта Копылова в неработающем комплексе. Если судить по свежести тела — именно Стиллец довел медицинский корпус до состояния полной разрухи.
Полтора часа назад были идентифицированы останки Тищенко — еще одного члена шайки Копылова. Учитывая повешенного Бубнова, получается, что необнаруженными остались лишь сам Копылов и четвертый ученый, Карпенко. Впрочем, у крематория осталась куча несобранных образцов — вполне вероятно, что Карпенко лежит себе в той куче и преспокойно разлагается.
Аппарат, выдавший информацию по Стиллецу, указывал, что ДНК гонза изменилось на семьдесят восемь процентов. Вот это да! Раскрутить такую сложную цепочку мутаций дорогого стоит. Их собственный аппарат, оставленный в штабном транспортере, такой образец обработать бы не сумел.
Алена вспомнила заляпанную гнилью гранату, с которой работала днем. А ведь принадлежность гнили определить так и не удалось… А не попробовать ли прогнать ее на этом оборудовании?
Самой идти за гранатой было лень — Алена так удобно расположилась между тепленькими Сашей и Верой. Тимура просить тоже не стоит — заснул бедняжка прямо с открытыми глазами.
— Кири-илл, — жалобно протянула Алена. — Будь другом, сходи за той гранатой.
— Она где? — спросил Кирилл.
— В транспортере, где же еще! — фыркнула Алена. — Сам же блин ее там оставлял.
Кирилл с неохотой встал, потянулся, и направился к выходу. Когда он проходил мимо космопехов, Горобец встрепенулся.
