Башкирцев, громко матерясь, выкручивал руль, машину заносило, трясло, вдруг лопнуло лобовое стекло, и мелкое крошево осколков засыпало мою спину.
— Б…!!! — орал Илья. — Твою мать!!!
Машину тряхнуло на каком-то препятствии, которое она все же взяла, не перевернувшись, и понесло дальше.
— А вот не испугаете вы джигита!! — орал Башкирцев, продолжая бешено крутить руль. — Твою…!! — и далее по матерному ругательному.
И тут мы остановились.
Мне было ужасно неудобно — ремень безопасности пребольно впился мне в шею и ключицу, сдавил грудь и живот, во время этого безумного автородео я сместилась попой к двери и сидела, сложившись пополам на сиденье. Пару раз очень сильно приложилась затылком о торпеду, но удар смягчили волосы.
Я была вся засыпана крошевом стекла, толком не соображала, что происходит, но четко понимала одно — если Башкирцев затолкал меня вниз, а вокруг творится нечто непонятное, то надо сидеть так, как меня «пристроили», пока мужчина занят делом и не дал приказ «отбой». При этом желательно не произносить лишних звуков и не пытаться с переляку, как говорят на Украине, давать «грамотные» советы под руку.
Короче говоря, сидеть тихо и не рыпаться, пока не поступит следующая вводная от командира. В данных обстоятельствах я целиком и полностью отдавала ему все полномочия!
А лично я в это время исполняла с особым тщанием главное указание — смело пряталась!
Надо мной что-то грохотало, продолжал громко и со вкусом материться Башкирцев. И вдруг неожиданно все стихло, и я услышала рядом резкий щелчок отстегиваемого ремня безопасности и обеспокоенный, но деловой рык Башкирцева:
— Кира?!!
— Нормально!! — отозвалась я, поняв, о чем он. — Я в порядке!!
— Сиди пока!! — приказал отрывисто Илья.
Он выскочил из машины и куда-то побежал.
Я посопела еще с полминуты, понимая, что у меня уже все болит, чешется и сидеть я так больше категорически не могу. Я прислушалась, пытаясь разобраться, что происходит — вроде тишина.
— Куда его понесло? — проворчала я.
И неожиданно сообразила, куда! И тут же подскочила, сильно стукнувшись очередной раз затылком, выругалась, прижала ушибленное место рукой — но все это на автомате — и посмотрела через пустой проем лобового окна. Башкирцев, бежавший куда-то с пистолетом, резко остановился, выстрелил два раза и снова побежал.
Меня внезапно шибанул такой дикий страх за него, что я аж задохнулась! Захотелось немедленно заорать во все горло и потребовать, чтобы он прекратил так рисковать…
Но сдержалась.
Потому что где-то на подсознательном уровне, на уровне генов, всей моей женской сути и той самой темной, изначальной и неизвестной нам памяти, четко поняла, что этот мужчина никогда не остановится, преследуя врага. Его основная функция, жизненный стержень — это как раз не карать, как мне казалась раньше, а защищать.
Защищать! Меня в первую очередь. Семью, а потом и всех остальных.
Я ощутила это знание с такой мощной силой прозрения, что все укоренившиеся во мне прежние мысли о призвании Ильи, о нем самом и его работе обрели неожиданно иные краски и оттенки.
— Да ну, ей-богу! — высказалась я, не сильно радуясь таким откровениям.
Мне с прежними взглядами было вполне комфортно! Зачем героизировать Илью? Нет уж — фиговый муж, значит, фиговый муж, и все!
С этими мыслями отстегнула наконец удушливый ремень безопасности, открыла дверцу, из которой «пролились» мелкими водопадами осколки стекла, и выбралась наружу.
Машина стояла враскорячку чуть боком на газоне, отделявшем проезжую часть от тротуара, взгромоздившись на него передними колесами. Я застыла в растерянности, глядя на это чудо «парковки».
Из ступора меня вывели громкий вой сирены у самого уха и резкий звук тормозов.
— Девушка, вы как?! — проорал кто-то.
Я повернулась и увидела двух дэпээсников, бегущих ко мне от патрульной полицейской машины, остановившейся прямо за бампером нашего джипа, а за их машиной уже тормозила и вторая машина ДПС.
— Я нормально! — крикнула я и махнула им рукой туда, где скрылся Башкирцев. — Он побежал за преступником! — не уточняя, кто он и за каким преступником, справедливо рассудив, что раз Илья в кого-то стрелял, то, наверное, не в нянечку детского сада. Дэпээсники поняли все без лишних объяснений.
