Счастливы неимущие (Евангелие от Матвея)

В.: Я уже выдвинул такой аргумент, что эти договоры на комиссионные были подложными, фиктивными документами, потому что они не отображали какую-либо договоренность, какую-либо схему, которую могли в то время согласовать с господином Патаркацишвили. Я не хочу заново возвращаться к этому. Но сейчас вы выдвигаете следующие тезисы. Если считать, что эти договоры были истинными, то вот эта цифра в 115 миллионов — это была минимальная цена. И далее вы говорите в этом параграфе, что после вот этой минимальной цены он попросил у вас 700 миллионов долларов. Это так, это ваши показания?

О.: Да. Я не помню, но 700, по-моему, да.

В.: Вы также здесь пишете о 700 миллионах долларов. Но в этом параграфе вы тоже говорите, что, помня о тех контрактах, где имеется минимальная цена в 115 миллионов, вы в итоге согласовали цену в 450 миллионов долларов в качестве комиссионных. Это ваши показания, да?

О.: В качестве только комиссионных — нет. Тут, по-моему, более развернуто написано.

В.: Хорошо. Вы пишете, что вы согласовали эти контракты, где минимальная цена была 115 миллионов долларов, но что он заработал на самом деле свое вознаграждение, которое существенно больше, чем минимальная цена. И вы говорите, что в результате этого вы согласились выплатить ему 450 миллионов долларов. Это ваши показания?

О.: А где это?

Г-н Сампшн: На самом деле это не та цифра, которая фигурирует в показаниях. Может быть, мой коллега хочет это исправить?

Г-н Рабиновитц: Вы пишете: «Однако между нами не было никаких разногласий по вопросу о том, что он заработал свое вознаграждение за оказанное мне содействие в приобретении и что оно будет существенно больше минимальной цены в 115 миллионов долларов, о которой мы договорились. Он попросил у меня 700. Мне показалось, это было слишком много, но мы оба понимали, что это была всего лишь его начальная позиция в процессе переговоров. Насколько я помню, я предложил 400 миллионов долларов. Сейчас я не помню, была ли сумма в размере 540 миллионов долларов США согласована на этой встрече или же мы обсуждали ее позже по телефону в 2003-м или даже в 2004 году. Хотя мне кажется, что господин Патаркацишвили вряд ли дал бы мне возможность уехать из Грузии без моего согласия выплатить ему вознаграждение». Господин Абрамович, ну давайте оставим сейчас тот факт, что я утверждаю, что эти договоры о комиссии были фиктивными. Неправильно даже утверждать, что сумма в 115 миллионов была минимальной ценой. Ведь это так, нет?

О.: Я не понял, я да или нет должен сказать? Не правильно ли утверждать, просто оно как-то само себе противоречит внутри. Не правильно ли утверждать, что это не было ценой?

В.: Комиссионные договоры не определяют сумму в 115 миллионов как минимальную цену, которую потом можно в рамках переговоров повышать, как вы сейчас утверждаете.

О.: Наверное, нет. Я не помню.

В.: Ну давайте постараемся определиться и понять, что вы здесь говорите. Вы говорите, что вы через три с половиной года где-то согласились вернуться к тому факту, что был договор, в рамках которого господин Патаркацишвили получит вознаграждение, и что вы готовы были согласиться на 500 % увеличить ту сумму, которая фигурировала в тех договорах, которые, как вы утверждаете, были заключены с господином Патаркацишвили. Это так?

О.: Ну про арифметику я не могу сказать, но так.

В.: Но вы тоже, по-моему, утверждаете, что вы решили перевести эту сумму — 585 миллионов долларов — господину Патаркацишвили, передавая ему 25 % акций в «РУСАЛ-Холдинг» и подготовив фиктивную декларацию дивидендов, которые выплачивались бы в его пользу. Это ваша позиция?

О.: Что фиктивное было во всем этом? Фиктивная декларация была?

В.: Господин Абрамович, ваша состязательная позиция заключается в том, что все это фиктивно, на самом деле это ваша аргументация. Вы подготовили договор, чтобы комиссию заплатить по этому договору, который передавал 25 % в «РУСАЛ-Холдинге» ему. И там написано, что он был бенефициарным владельцем этих акций и всегда был их бенефициарным владельцем с марта 2000 года. И помимо этого вы подготовили декларацию об уплате дивидендов в его пользу. Чтобы еще одна сумма ему была переведена, и эта сумма ему бы не причиталась, если бы он не был акционером.

О.: Из того, что я слышу, это не совсем так. Мы о сумме договорились сначала. Потом, как всегда, встал вопрос, как это заплатить. Я не помню, мне кажется, он предложил, «нельзя ли акции на меня оформить» в этот момент. И мы на один день договорились с Олегом, и на один день дали ему акции. Даже не на один день, это в часах было. Оформили акции на него, с тем чтобы он мог обосновать платежи, если я правильно помню структуру.

В.: Я утверждаю, господин Абрамович, что ваша версия событий просто не является правдой. Хочу следующий вопрос вам задать. Вы утверждаете, что, поскольку господин Патаркацишвили не мог в это время приезжать в Россию, он попросил господина Анисимова выступать от его имени в этой сделке. Это так?

О.: Да.

В.: Вы также утверждаете, что было несколько встреч с господином Анисимовым в Москве, на которых обсуждалась эта сделка. Сказали ли вы на какой-либо из этих встреч с Анисимовым, почему вы должны господину Патаркацишвили эти 585 миллионов?

О.: Я не помню, чтобы я ему такое рассказывал. Я вообще встречи смутно помню. Я помню, что они были, а вот что именно мы делали, я не