только узнал об этом от господина Абрамовича. Господин Березовский не участвовал в этом, поэтому он хотел узнать все подробности этого слияния.
Выборы президента в России — это очень важный контекстный момент — состоялись 7 марта 2000 года. За несколько дней до этого господин Березовский, который считал себя покровителем, союзником господина Путина, вложил очень много сил и средств в его избрание, находился на вершине своего политического влияния, и никто даже не мог себе предположить катастрофы, которые ждали позже в этом году.
Поэтому не совсем понятно, что хотел получить господин Березовский от этой встречи, но в любом случае это был человек, который прекрасно осознавал собственную важность, очень любил стоять на пьедестале, и поэтому понятно, почему он хотел созвать такую встречу. Нет совершенно никакой тайны относительно того, почему туда полетел господин Абрамович. Он сказал, что господин Березовский был его политическим покровителем, защитником и, когда господин Березовский его вызывал, он приезжал. Если мог, он приезжал немедленно. Господин Дерипаска приехал частично для того, чтобы обсудить оперативные вопросы интеграции двух бизнесов с господами Абрамовичем и Швидлером. И частично он приехал для того, чтобы потребовать у господина Березовского погасить долг.
Это было достаточно странное совещание. Господину Дерипаске лично очень не нравился господин Бадри, потому что господин Патаркацишвили в какой-то момент помог одному из соперников господина Дерипаски в этих алюминиевых войнах. А господина Дерипаску не предупредили, что на этой встрече будет господин Патаркацишвили. Соответственно, господин Дерипаска был не рад, мягко говоря, его там увидеть. Его основной задачей на этой встрече было получить долг с господина Березовского.
Эта встреча произошла в гостиной номера люкс господина Патаркацишвили в гостинице «Дорчестер». И все свидетели, включая господина Березовского, согласны, что в первый час этой встречи не было господина Березовского. Все те, кто присутствовал, кроме господина Березовского, согласились, что он пришел из другой комнаты в этом люксе в странной одежде.
Затем встреча шла как-то неловко и очень быстро закончилась. И что мне кажется совершенно очевидным — что эта встреча не могла быть встречей, на которой проходили переговоры по условиям слияния. Первая причина: все основные моменты, связанные со слиянием, уже были зарегистрированы, согласованы и записаны в предварительном соглашении, и их не нужно было заново обговаривать, — интеграция сливаемых бизнесов уже шла полным ходом. Что касается сторон предварительного соглашения, слияние было уже закрытым вопросом.
Ни господин Березовский, ни господин Патаркацишвили никоим образом не участвовали в переговорах об этом слиянии до тех пор. И ни один из них ничего не знал об этом слиянии, кроме того факта, что оно произошло. Господин Березовский это не оспаривал в ходе перекрестного допроса. Он сказал, однако, что у него были беседы с господином Абрамовичем до встречи в «Дорчестере» по этому вопросу, а господин Абрамович это отверг, сказал, что этого не было, и в ходе перекрестного допроса никто ему такие вопросы не задавал.
Ни господин Березовский, ни господин Патаркацишвили не принимали участия, никогда не принимали участия в деятельности рабочей группы, которая разрабатывала окончательные условия уже официального договора. И показания господина Березовского гласят, что он даже не знал, что такая рабочая группа существовала. Он признает, что на момент встречи в «Дорчестере» он даже и не видел предварительного договора и ничего не знал о его условиях. И что совершенно невозможно понять, как господин Березовский мог каким-то значимым образом принимать участие в переговорах по слиянию, если он даже не знал, что содержалось в предварительном соглашении сторон.
Нет никаких доказательств того, что господин Бадри знал больше о предварительных переговорах, чем господин Березовский. Наоборот, есть доказательства, что ему сказали об этом уже после того, как произошла встреча в «Дорчестере».
Вторая мысль, которую я хочу озвучить, — это когда господина Березовского спросили: «Вы говорите, что основные условия были согласованы на встрече в „Дорчестере“. Что это были за основные условия?» Ну, немножко подумав, поколебавшись, он сказал: следующие условия: доли между стороной господина Дерипаски и стороной господина Абрамовича; роль господина Абрамовича в качестве управления слитым бизнесом; выбор английского права, которое будет регулировать окончательный договор; цена, то есть вот этот уравнивающий платеж; и условие, что ни одна из сторон, включая господина Дерипаску, не имеет права продавать свои доли в этом слитом бизнесе без согласия других сторон.
Итак, за исключением этого последнего условия — о непродаже по отдельности своих долей — все эти вопросы были согласованы и решены в предварительном договоре, о котором господин Березовский ничего не знал, а все другие стороны, которые присутствовали, уже знали, подписали и активно участвовали в его реализации.
Там есть очень-очень странный параграф, в котором написано, что на этой встрече «Бадри всем нам объяснил, что договор о слиянии будет регулироваться английским правом».
Мы утверждаем, что это абсолютный абсурд. Вот, по словам господина Березовского, появляется господин Бадри, который совершенно не играл никакой роли в переговорах. И он торжественно объясняет господам Абрамовичу, Швидлеру и Дерипаске то, что они уже сами согласовали в документе, который они лично составляли. Это просто глупейшее, абсурдное заявление.
Мы задавали вопросы господину Березовскому по всем этим вопросам в ходе перекрестного допроса. Он не мог нам ответить, он как-то мучился, мекал, но ничего сказать не мог.
Вы помните, Ваша Честь, что в свидетельских показаниях господин Березовский пишет, что уравнивающая сумма была согласована на уровне 575 миллионов. Он сказал, что этот аспект договора его не очень устраивал, но он с нежеланием согласился с этим.
