ощупала Малколма везде, плотоядно облизывая губы — а как же, служба! — вдруг сей прелестный ангел засунул скальпель под резинку белья и кого-нибудь им зарежет?
Малколм поправлял бабочку, украдкой глядя на отражение Аллис.
Стоя у зеркала, она внезапно выпрямилась, расправила плечи, как будто вошла в образ, повернулась в профиль, чтобы взглянуть на застланную красным ковром парадную лестницу — Малколм впервые за долгое время подумал, что она не так уж уродлива.
«Ах, если бы она была добра… Если бы… Тогда, наверное, я смог бы полюбить её…»
Он тихо вздохнул.
Аллис Руэл повернулась и чинно, с достоинством принялась подниматься по ступеням, как будто не она только что забористо материлась за рулем и плевалась в окно, выкурив сигарету… Актерский талант у неё определенно был.
— За мной, — властно бросила она Малколму через плечо, — и не отходи от меня ни на шаг. Пока ты стоишь рядом, всё равно что прожектор светит прямо в глаза, и никто… Просто иди за мной.
— Вы чем-то встревожены? — шепотом спросил он, нагнав её и бережно взяв под руку.
— Закрой рот. Тебя это не касается, — ответила ему Аллис так же негромко.
Малколм успел пожалеть о своем недавнем порыве нежности к этой женщине и в то же время со странным брезгливо-сострадательным чувством заметил, что её рука, которой он касается, слегка дрожит… Должно быть, ей было чего бояться, и она боялась.
— Твоя задача сегодня вечером светить, — добавила со странной нервозной интонацией Аллис, — светить молча.
Прием гостей организован был в двух смежных залах — дальняя, банкетная, стояла нетронутой, сквозь приоткрытые двери виднелся белоснежный стол, нарядный, как император, снующие мимо официанты всё еще заканчивали его пышное убранство; а в другой зале, тоже просторной и прохладной, гости, собираясь небольшими группками, разговаривали между собой приглушённо, здесь была очень хорошая акустика — любое слово, сказанное достаточно громко, или шаги обуви на каблуках слышались в дальних уголках залы.
Губернатор лично приветствовала прибывающих. Она стояла неподалеку от входа и приехавшие одновременно гостьи толпились в дверях, чтобы соблюсти приличия: они подходили к хозяйке вечера по очереди и пожимали ей руку.
— Добрый вечер, леди Руэл, я рада видеть вас сегодня, — в этой фразе не было совершенно ничего особенного; в разных вариантах она была произнесена Губернатором уже не один десяток раз, но обращенная именно к Аллис, во всяком случает так Малколму показалось, эта фраза обрела какой- то особенный оттенок — в ней как будто слышался далекий отзвук надвигающейся на Аллис грозы.
— Добрый вечер, — отозвалась та деревянным голосом.
Губернатор продолжила свою игру. Она уже видела страх Аллис и понимала, что это именно страх — незаметно, но очень внимательно эта многоопытная женщина следила за сменой выражений на лице гостьи.
— Вы неважно выглядите, должно быть, лёгкая простуда?
Теперь Малколм не сомневался ни секунды — дело сделано, украденные им документы попали в нужные руки.
— Да, приболела немного, — пробормотала Аллис, изо всех стараясь сохранить приличествующее случаю бесстрастно-приветливое выражение, — позвольте представить вам, леди Губернатор, Малколм Лунный Свет…
Хозяйка вечера безо всякого воодушевления, но с вежливым вниманием скользнула взглядом по очаровательному молодому мужчине, ей представленному. Малколм не ожидал, что леди Губернатор сделает это — она выглядела такой величественной и неприступной — но она взяла его руку из руки Аллис и с деликатной неторопливостью поднесла её к губам.
— Очень приятно.
— Не отходи от меня, — снова шепнула Аллис своему спутнику, когда они удалились в глубину залы; теперь в её голосе отчётливо слышалась паника, она побелела еще сильнее, и можно было видеть, как трепещет на длинной жилистой шее тонкая венка, — здесь повсюду расставлены ловушки!
Малколм понял, что она имеет ввиду, ему случилось уже поймать на себе несколько заинтересованных взглядов. К ним подходили какие-то леди в сопровождении таких же, как Малколм, дорого одетых юношей с эффектно подведенными глазами, эти леди здоровались, заводили непринужденные светские беседы — Аллис всем им отвечала с напряжённой будто наклеенной улыбкой, с холодными руками, с лихорадочным блеском в глазах…
— Не отходи от меня, — повторяла она снова и снова, вызывая у Малколма запоздалую мучительную жалость.
Он и не думал отходить — он не знал никого из присутствующих в зале, ему не доводилось еще бывать среди людей, занимающих такое высокое положение в обществе, и, чтобы немного расслабиться и заодно отвлечь Аллис, он попросил её рассказать о тех, с кем знакома она сама.
Раньше она, вполне вероятно, ответила бы ему грубо. Но сейчас Аллис просто не могла оттолкнуть протянутую ей руку помощи — беседа могла принести облегчение не только тем, что позволила бы какое-то время не думать о страхе, но и тем, что к двум людям, которые оживленно разговаривают, просто так уже не подойдешь… Это своего рода защита.
Пока Аллис говорила, взгляд Малколма плавно переходил с одной группки гостей на другую, пока в какой-то миг не остановился на почти незаметной
