Пройаса и его рыцарей. Саубон понял, что конрийский принц действительно спешил изо всех сил, раз настолько обогнал обоз и прислугу, следующую за войском. Саубону не нужно было зеркало, чтобы понять, как он выглядит: хватало перепуганных взглядов тех, кто проходил мимо. Изорванная котта пропитана кровью. Кровь засохла на звеньях кольчуги…
Он подождал, пока человек не окажется прямо перед ним, прежде чем окликнуть его.
— Твой друг. Где он?
Этот колдун, Ахкеймион, съежился при виде восседающей на коне фигуры и вцепился в свою бабу. Неудивительно. Съежишься тут, когда над тобою во тьме нависнет нечто, смахивающее на окровавленный призрак.
— Вы имеете в виду Келлхуса? — спросил бородатый колдун.
Саубон сердито посмотрел на него.
— Не забывайся, пес! Он князь.
— Значит, вы имеете в виду князя Келлхуса?
Неведомо как сдержавшись, Саубон помолчал, облизнул распухшие губы.
— Да…
Колдун пожал плечами.
— Я не знаю. Пройас гнал нас, словно скот, чтобы настичь вас. Все перемешалось… А кроме того, накануне битвы князья не околачиваются среди таких, как мы.
Саубон сердито взглянул на велеречивого дурака, размышляя, не врезать ли ему за наглость. Но воспоминание о том, как он увидел на поле битвы свой собственный труп, удержало его. Он содрогнулся, обхватил себя руками. «Это был не я!»
— Возможно… возможно, ты сумеешь мне помочь.
Колдун озадаченно уставился на него, с видом, который Саубон счел оскорбительным.
— Я к вашим услугам, мой принц.
— Эта земля… Что о ней известно?
Колдун снова пожал плечами.
— Это равнина Битвы… Место, где умер Не-бог.
— Я знаю легенды.
— Я в этом не сомневаюсь… Вам известно, что такое топои?
Саубон скривился.
— Нет.
Привлекательная бабенка рядом с колдуном зевнула и потерла глаза. На галеотского принца внезапно обрушилась усталость. Он пошатнулся в седле.
— Вы знаете, что с возвышения — например, с башни или с вершины горы — видно дальше? — спросил колдун.
— Я не дурак. И нечего обращаться со мной, как с дураком.
Страдальческая улыбка.
— Топои — тоже своего рода возвышения, места, откуда можно дальше видеть… Но если обычные возвышения созданы из камня и земли, топои состоят из страданий и эмоциональных травм. Такие высоты позволяют нам заглянуть за пределы этого мира… некоторые даже говорят — заглянуть Вовне. Вот почему эта земля беспокоит вас — вы стоите опасно высоко… Это равнина Битвы. Ваши ощущения сродни головокружению.
Саубон кивнул, чувствуя, как что-то сдавило ему горло. Он понял, и это понимание почему-то, без всяких причин, принесло ему неизмеримое облегчение. Два судорожных всхлипа сокрушили его.
— Устал, — хрипло буркнул принц, сердито вытирая глаза.
Колдун смотрел на него скорее с сожалением, чем с осуждением. Женщина упорно таращилась себе под ноги. Не в силах глядеть на этого человека, Саубон кивнул ему и поехал прочь. Но голос чародея заставил его остановиться.
— Даже среди топои, — сказал тот, — это место… особенное.
В его тоне появилось нечто такое, отчего Саубону померещилось, будто в лицо ударил порыв зимнего ветра.
— Это как? — выдавил принц, глядя во тьму.
— Вы помните это место в «Сагах» — «Эм уитри Тир мауна, ким раусса райн»…
Саубон смахнул слезы и ничего не ответил.
— «Душа, что столкнулась с Ним, — продолжал колдун, — не проходит дальше».
— И что эта дрянь означает, так ее перетак? — спросил галеотский принц и сам поразился свирепости, прозвучавшей в его голосе.
Колдун оглядел темную равнину.
