Она замерла и долго не двигалась.
— Мне жаль слышать о потере твоего племени.
Я следил за ее дыханием. Ни жалости. Ни сочувствия. Ее темные глаза были пустыми. Холодными. Следящими.
— Но я, — сказала она, расхаживая маленькими шажками из-за кимоно, — разочарована тем, как ты обошелся с их смертями.
Волоски встали дыбом. Она убила их, чтобы я начал войну? Но зачем? Какая ей выгода?
— Ты будешь обсуждать это, когда на город нападают?
— Ты распугал почти всех врагов. Они улетели, заметив на радаре твои большие корабли.
Но я слышал, что она нас не видела. Ложь и блеф.
Она повернулась ко мне.
— Тебе нечего сказать?
— Пока что нет.
Ее правый глаз дергался.
— Ты не хотел почтить жизни своей Семьи? Своего заместителя, своей сестры?
— Я хочу, — да, но нужно быть умнее. Если тут ее разрушить, ничего не будет.
Или будет?
Холодный интерес смягчил черты ее лица, она приоткрыла рот.
— Что ты сделаешь, Синн?
Мы были одни. Без стражи. Наедине.
Она приказала разрушить мою Семью.
— Думаешь, я так глупа, Синн? — шептала она, идя ко мне. — Думаешь, я без оружия и защиты?
Мне стало не по себе, я сглотнул, ощутив, как ловушка захлопнулась.
— Думаешь, я беспомощен?
Она вскинула бровь, поджала морщинистые губы, глядя на меня.
— Месяцы уединения пошли тебе на пользу.
— Я не был в изоляции.
— Ты не показывался.
— Публично — нет, — решимость успокаивала гнев. Она опустилась на мои плечи, руки, грудь. Я должен освободить Оки.
Но такого шанса может больше не быть.
Будет сложно. Моя Метка может вспороть ее, обжечь, окутать и сдавить.
Она вскинула голову, ее щеки блестели в бледном свете летаран.
Она была моей матерью.
Для нее это не имело значения. Она выбросила меня, словно мусор.
Но отец привил мне, что нужно принадлежать семье.
Торжествующая улыбка появилась на ее губах.
Мне нужно было задержать ее еще пятнадцать минут.
— Зачем?
Он склонила голову со смешком.
— Как это понимать?
— Зачем ты разрушила мою Семью? Зачем убила сотни моих людей?
Она ухмыльнулась.
— Как ты узнал? Не важно, да? Нет, — она покачала головой и обошла меня по кругу. — Твоя смешанная кровь не позволит тебе понять причины.
Я хмуро обернулся.
— Кровь? Ты убила свою дочь.
— Она не была настоящей дочерью, — Ино Нами остановилась и смотрела на меня. — Мы думали, что сила твоей Метки перекроет твою кровь, но… — она замолчала и потянулась пальцами к Метке, что возвышалась над моим воротником. — Ты показал, что это не так.
О чем она?
— Как?
— Ты обвиняешь меня за то, что нужно было сделать, а не радуешься этому.
