словно все село стало выморочным.
Вскоре, однако, донеслись крики. Несколько человек ромейского обличья выбежали на улицу и резко затормозили перед «чертовой дюжиной». В одном из бегунов Олег узнал верного спутника Елены.
– Игнатий!
Фока вздрогнул сперва, потом узнал Сухова и радостно всплеснул руками.
– Олег! – Его улыбка тут же сползла с губ, уступив место растерянной гримасе, изображавшей испуг: – Там Елена, в проастии! Она вернулась на минутку, чтобы забрать ценности, а тут варанги напали!
– Вперед! – яростно крикнул Сухов.
Варяги?! На его Елену? Да хоть сам Халег Ведун, без разницы! Любой отведает меча, кто хоть пальцем коснется Мелиссины!
– Мы с тобой! – крикнул Ивор, понукая коня.
За ним поскакали Малютка Свен и Стегги. Остальные переглянулись, и Клык махнул рукой:
– Едем!
Чувствуя его раздражение, Турберн сказал:
– Надо же своему помочь-то...
– Против своих же?!
«Чертова дюжина» проскакала парой улиц и выехала к воротам богатого имения. Вернее, ворота уже лежали на земле, вышибленные тараном, а в переднем дворе суетились воины в кожаных доспехах и шлемах, с шестоперами и секирами в руках.
– Да это славины! – обрадовался Боевой Клык. – Ну, слава богам... Бей славинов!
Славины не приняли боя и кинулись в парк, варяги за ними.
Проастий напоминал город в миниатюре. Варяги скакали через парк и видели поперечные аллейки, украшенные статуями, и брызжущие фонтаны, а за клумбами и пышным розарием поднимал главу маленький храм. Была здесь и роскошная купальня под двумя куполами, и приземистый барак для рабов. В сторонке стояли добротные конюшни, овчарни, коровник, а за ними сверкал рыбный пруд и зеленели огороды. Даже маленькая тюрьма имелась в пределах проастия, даже богадельня для престарелых слуг! Хорошо иметь домик в деревне...
Славины дунули за межу, сложенную из плоского плитняка, а Олег, озираясь кругом, подскакал к террасе особняка.
Тут же, у столба коновязи стояло несколько лошадей, породистых и ухоженных. Все они были расседланы, кроме одной белой кобылки с золотистою гривой набок. Кобылке очень «шло» шелковое покрывало, свисавшее с крупа. Седло было расшито жемчугом и отделано золотыми бляхами.
– Елена! – крикнул Олег, спрыгивая с седла. – Елена!
– Елена! – послышался тонкий зов Игнатия.
Из дома донесся шум, и на террасу выкатился очумелый славин, кое-как отмахивающийся обломком меча от разъяренной Мелиссины, кроившей воздух акуфием.
Увидев Сухова, славин кинулся в атаку и напоролся на меч.
Выдернув клинок, Олег бросился к возлюбленной:
– Ты в порядке?!
– Да! – выдохнула Елена, отбрасывая оружие и цепляясь за крепкую суховскую шею.
Олег нежно гладил отвердевшую спину и чувствовал, как Мелиссина расслабляется, мягчеет, возвращая утерянную женственность.
– Валькирия! – ухмыльнулся Боевой Клык и спрятал меч. – Ну, не буду мешать...
Елена подняла голову и взглянула Сухову в глаза.
– Ты поступил не по правилам, – игриво произнесла она. – В Самбате ты уже спас мне жизнь, так что теперь моя очередь уберегать тебя от смерти.
– Прости, – улыбнулся Олег, – больше не буду.
– Я тебя люблю...
– А я тебя еще больше... Поехали отсюда!
– Да-да, едем...
– Игнатий сказал, что ты хотела забрать ценности.
– Ах, это по дурости. Я совсем забыла, что отнесла их в местный храм Богородицы, когда вернулась из Самбата. Жаль, конечно, что теперь они уплывут еще дальше, на твой север...
– Может, и не уплывут. Я упросил великого князя не трогать храмы...
– Думаешь, подействует? – округлила глаза Елена.
– Посмотрим, – пожал плечами Олег.
