Кааврен кивнул. И хотя намеки в речи лиорна заставили его задуматься, он знал, что задавать вопросы Айричу не имеет смысла – его друг сказал все, что позволяла ему его честь.
– А вы, Тазендра? – спросил Кааврен.
– Вы интересуетесь моим мнением?
– Да. Вам нравится наш план?
– Мой дорогой Кааврен, пятьсот лет назад мы вчетвером выступили против целой армии людей Востока. Вы помните?
– Ну конечно, – ответил Кааврен. – Так уж получилось, что это событие сохранилось в моей памяти. А почему вы о нем вспомнили?
– Ну, я часто жалела о том, что нам не выпало сразиться с той армией; славная получилась бы схватка.
– Поэтому?
– На сей раз вместо армии людей Востока нам противостоит армия драконлордов – более того, лучшие части его высочества.
– Значит, вы за мой план?
– Всем сердцем.
– Итак, все согласны? – спросил Кааврен.
– Согласен, – сказал Айрич.
– Согласен, – кивнул Пэл.
– Согласна! – воскликнула Тазендра.
– В таком случае, – вставая сказал Кааврен, – немедленно в путь! Уже рассветает, а нам необходимо выбраться из города до того, как начнется сражение.
Пока Изрыгающий Пламя Батальон строится в боевые порядки, мы обратим самое пристальное внимание на район города, который носит название Башни Кэтчмена. Свое название он получил в честь высокой башни, построенной лордом Кэтчменом во время двенадцатого правления криота. Сама по себе башня, сложенная из гладкого белого камня, совершенно бесполезна, но служит отличным украшением Драгейры.
Район башни находился в восточной части города, и с одной стороны его ограничивала улица Тсалмота. Именно здесь и появилась группа уличных мальчишек со Дна, решивших покинуть свой район в поисках приключений. Теперь они развлекались, швыряя камни и самые разные предметы в патруль из четверых гвардейцев Батальона Белых Шарфов. Мы не прошли мимо того забавного факта, что выдуманные Серым Котом беспорядки и настоящее восстание начались одинаково – уличные мальчишки забросали камнями служителей порядка.
И все же следует отметить, что если в одном случае гнилые овощи унизили солдат патруля, то в другом речь уже шла об угрозе гибели; один из камней, метко брошенный дюжим теклой, ударил в лоб гвардейцу по имени Хет с такой силой, что несчастный умер на месте.
Трое остальных гвардейцев немедленно бросились в погоню за мальчишками, которые обратились в бегство, как только увидели падение Хета. Гвардейцы были быстрее, а расстояние между ними и хулиганами невелико, однако мальчишки, свернув в переулок, бросились в первый попавшийся дом, где обитали шесть семей текл, работавших на ткацкой фабрике возле канала. Так уж получилось, что ткацкая фабрика закрылась два дня назад, вызвав крайнее неудовольствие рабочих. Услышав шум, хозяева открыли дверь и увидели – но вовсе не мальчишек (которые успели спрятаться в подвале), а трех гвардейцев с оружием в руках и готовых убивать.
Теклы, как это иногда случается, скорее разозлились, увидев гвардейцев, нежели испугались. Более того, они заметно превосходили вторгшегося врага числом – двадцать восемь против троих, если уж быть точным до конца, – а посему встретили противника палками, метлами и кухонными ножами.
Гвардейцам пришлось отступить и попросить помощи – которая на сей раз появилась незамедлительно, поскольку еще два патруля оказались поблизости.
Теклы также получили подкрепление от соседей, и вскоре несколько сотен вооруженных текл набросились на полтора десятка гвардейцев.
Так началось Пятичасовое восстание.
ГЛАВА 31
Многие поверхностные и невежественные обыватели полагают, что характеры людей, их отношение к внешнему миру и убеждения всегда остаются неизменными. Даже те, кто за прожитые годы убеждается, что время точит камень, разрушает горы и меняет русла рек, придерживаются подобного мнения.
