Переключился, вжал кнопку, и волна боли опалила истерзанные запястья.
Зареченский вырос перед лежбищем неожиданно. Откуда-то сбоку, ломая кусты как носорог, он вывалился из зарослей. Тормознул, оторопело оглянулся — запаленное дыхание вырывалось облачками пара изо рта. Глаза совершенно дикие. Парень бестолково крутился на месте, бессмысленно таращился вокруг, потеряв ориентацию.
Вик замер, не зная, что делать, а Бас подскочил как на пружинах. В руке его — страшно и неотвратимо — тускло блеснул большой чёрный пистолет. Лицо напарника исказилось, на миг Вику показалось, что он сейчас заплачет. Но вместо этого Бас вскинул оружие и нажал на спуск.
Выстрел прогремел оглушительно. А Вик одновременно с грохотом вскинул привод и нажал свою кнопку. «Блюдце» дернулось так, что чуть не вывернуло суставы. Казалось, пуля срикошетила от зареченского и попала в него, Вика, и лишь благодаря «блюдцу» он ещё жив и цел. Но всё было не так, потому что парня отбросило обратно в заросли, и оттуда кто-то заверещал в безумном ужасе.
Вор был готов поверить, что это кричал смертельно раненный бандит, но Бас с завидной резвостью, яростно рыча, ринулся на крик, — туда, где скрылся подстреленный. А Вик вскочил и потянулся следом, и увидел, что за ветвями прячется, приседает, накрыв голову руками, второй беглец с поля бойни. И Бас, проламывая кусты, прыжками сокращает дистанцию и приставляет ствол к голове беглеца, прямо к этим судорожно сжатым ладоням.
Ба-бах! Бах!
Из-под ладоней плеснуло чем-то тёмным, но этот отвратительный сгусток, этот жуткий плевок растворился в багровом зареве, и тягун, уже не думая ни о чём, конвульсивно нажал на пуск привода.
Снова удар, и снова Вику показалось, что пули, выпущенные напарником, попадают в него. Лупят в привод, грозят пробить хрупкую преграду и вонзиться в сердце!
Оборвать жизнь…
В это время на пустыре взревел двигатель. Вик только теперь понял, что стрельба прекратилась. Бас, уже не бледный даже, а серо-зелёный, выбрался из-за кустов, схватил его за руку и потащил напролом к пустырю. Вор силился вспомнить, был ли сигнал со второго конденсатора. Вспомнить не получалось. Да теперь это уже не имело никакого значения.
Они вырвались из зарослей. На светлом автобусе, пробуксовывая, спешно покидали место бойни рейдеры. А по всему пространству пустыря лежали трупы. Раскинув руки, подогнув ноги, вывернув шеи. По-разному.
И всюду кровь неопрятными пятнами по осенней блёклой траве. Одиноко прижался к дороге пустой фургон заречных. Именно к нему и тянул Бас. Вик понял замысел друга, и не сопротивлялся, позволял себя тащить. На сопротивление не было сил. Ни на что уже не было сил…
22
Бас гнал как сумасшедший. Фургон вначале подбрасывало на ухабах просёлочной дороги вдоль реки, потом заносило на крутых поворотах улочек и перекрёстков предместья. Правил дорожного движения партнёр не соблюдал, на светофоры не обращал внимания, и Вик, как бы ни был он потрясён всем произошедшим, по-настоящему опасался, что гонка может закончиться самым печальным образом.
Но бог миловал. Довольно скоро они приехали в район, где снимали мансарду. Машину бросили, не доезжая нужного дома, в глухом тупичке. Почти бегом преодолели расстояние до подъезда, проскакали лестничные марши, ворвались в комнату. И только тут перевели дух.
Бас тяжело повалился на кровать. Выглядел напарник ужасно: на бледном, с землистым оттенком лице лихорадочно горели глаза, лоб покрывали крупные как горох капли пота, синеватые губы тряслись. Да и всё тело его сотрясала крупная дрожь: руки, безвольно упавшие вдоль тела, ходили ходуном, голова и плечи конвульсивно вздрагивали. Себастьян пытался унять этот страшный озноб, но справиться с ним не мог и потому выглядел особенно жалко.
Виктор бросился к столу, вылил в стакан остатки рома, чудом сохранившиеся после вчерашних приключений. Поднёс ром ко рту друга:
— Штурман, выпей! — Он заметил, что его рука тоже подрагивает. — Выпей, тебе нужно взбодриться. Всё уже позади. Мы добились своего, мы теперь богаты! Не раскисай, брат!..
Стуча зубами о край стакана, Бас хлебнул крепчайшего напитка. Подавился, заперхал, разлил алкоголь на себя. По комнате поплыл запах жжёного сахара.
— Да, — выговорил с трудом, — богаты… У нас теперь куча денег!.. Уедем далеко-далеко… куда-нибудь, где нас никто не знает… К морю…
— Конечно, всё теперь будет отлично, дружище! — как мог бодрее и увереннее ответил Вик. И озаботился: — Нужно срочно связаться с Залеским. Он дал мне телефон для экстренной связи. Рассчитаемся с инженером, заберём твою матушку. Шестопёр поможет с документами. Сдерёт, конечно, три шкуры, ну да что уж тут…
В бутылке оставалось на донышке, и Вик опрокинул в себя глоток жгучей жидкости.
