Андеграунд

нафантазировать бог знает что, а потом выбрать то, что устраивает вас лично? Нет, дорогой мой, это была бы сделка на уровне дурдома.

ПАРЕНЬ. Между прочим, отличное объяснение. Правда, палата великовата и санитаров что-то не видно, но ведь это все шутки нашего подлого серенького вещества, не так ли?

ПРОФЕССОР. Мне отчего-то кажется, что через годик-другой – по шкале, выбитой на ваших извилинах, – вам будет не до шуток.

ПАРЕНЬ. А мне и сейчас не до шуток. И я с удовольствием пересчитал бы зубы тому кретину, который запер меня здесь.

ПРОФЕССОР. Для этого достаточно сунуть палец себе в рот.

ПАРЕНЬ. Не испытывайте мое терпение.

ПРОФЕССОР. И в мыслях не было. Оно вам еще пригодится.

ПАРЕНЬ. Несмотря на ваш академический умишко, вы здесь со мной, а значит, в таком же дерьме.

ПРОФЕССОР. Это доказывает только одно. Мой инструмент гораздо совершеннее вашего, но они оба непригодны в изменившихся условиях. Все равно как если бы мы взялись измерять линейкой расстояния на поверхности шара.

ПАРЕНЬ. Можно согнуть линейку.

ПРОФЕССОР. Ни мне ни вам для этого, очевидно, не хватает гибкости.

ПАРЕНЬ. Насколько я понимаю, у нас вечность впереди.

ПРОФЕССОР (с иронией). Если я мешаю вам медитировать, можем разойтись.

ПАРЕНЬ. Нет, зачем же. С вами не так скучно. Это я, наверное, слишком прост для вас. В таком случае…

ПРОФЕССОР. Уверяю, вы отличное зеркало.

ПАРЕНЬ. Зеркало?

ПРОФЕССОР. Я же вам сказал: шуточки серого вещества. В одиночку даже в пинг-понг не сыграешь. Нужна хотя бы стенка.

ПАРЕНЬ. Спасибо за доверие, профессор. Только вряд ли смогу соответствовать глубине ваших мыслей.

ПРОФЕССОР. Вы все еще не понимаете. Само появление мысли уже означает наличие внутреннего отражения и без последнего попросту невозможно.

ПАРЕНЬ. Слишком сложно для стенки.

ПРОФЕССОР. Честно говоря, и для меня тоже. Иначе сидел бы я тут с вами…

ПАРЕНЬ. Прогуляться не желаете? Книжки полистать? Тут их до черта и больше.

ПРОФЕССОР. Осмелюсь предположить, бесконечное количество.

Пауза.

ПРОФЕССОР. Почему замолчали?

ПАРЕНЬ. Жду, когда вы произнесете: «Ад – это бесконечность».

ПРОФЕССОР. Вот. А говорили, что вам не до шуток.

ПАРЕНЬ. В гробу я видал такие шутки.

ПРОФЕССОР. На вашем месте я был бы осторожнее с подобными заявлениями. Впрочем, мы, кажется, в одном и том же месте.

ПАРЕНЬ. Это в каком же?

ПРОФЕССОР. Не в том, о котором вы подумали. Осмелюсь предположить, что это либо лаборатория, либо театр.

ПАРЕНЬ. Лаборатория? То есть мы типа мышей, да?

ПРОФЕССОР. Сдается мне, мы представляем собой довольно бесполезный экспериментальный материал. Поэтому лично я поставил бы на второй вариант. Хотя, если вдуматься… Творческая лаборатория – звучит ничем не хуже.

ПАРЕНЬ. И ничем не лучше.

ПРОФЕССОР. Ха. Определенно, у вас имеется тонкое чувство юмора, которое вы тщательно скрывали.

ПАРЕНЬ. Послать вас?

ПРОФЕССОР. А куда? Но можете послать, если вам от этого станет легче.

ПАРЕНЬ. Так что там насчет второго варианта?

ПРОФЕССОР. В качестве гипотезы. Помните старое доброе: «Весь мир – театр. В нем женщины, мужчины – все актеры»?

ПАРЕНЬ. Меня сейчас стошнит.

ПРОФЕССОР. К сожалению, не стошнит, мы это уже обсудили. Так вот, почему бы не допустить, что главному режиссеру тот старый театр давно наскучил?

ПАРЕНЬ. Судя по тому, что там происходило, не просто наскучил. Он на него забил.

ПРОФЕССОР. Сказано грубовато, но не лишено оснований. В самом-то деле, слишком много действующих лиц и, несмотря на это, из