1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

Вода затопила одну из самых крупных городских электростанций, в результате чего многие кварталы города остались без света. В городе было разрушено или повреждено почти 25 тысяч построек.

Ну а в Нижнем Новгороде тем временем 20 апреля получили тревожное сообщение о том, что несколько шлюзов на Москве-реке не выдержали напора и один за другим разрушились. Огромные потоки воды тотчас устремились ниже по течению – в Оку…

А уже 21 апреля появились первые признаки надвигающейся катастрофы. «После полудня было получено сообщение, что на Оке повыше Павлова за 5 часов прибыло 3 аршина (2 метра. – Авт.)», – писали газеты. Однако «прибыло» – это мягко сказано. В действительности в сторону Нижнего Новгорода двигалась настоящая волна высотой 2–3 метра! Первыми под удар попали поселки Черный (ныне Дзержинск) и Сейма. Двигавшийся по железной дороге пассажирский поезд был попросту остановлен набежавшей на насыпь волной!

В 6 часов утра 22 апреля вода начала стремительно заливать Молитовку и Канавино. В последнем в считаные часы затопило Проездной переулок, Мещанскую улицу и синагогу. Проживавшие в подвалах рабочие-татары в последний момент были эвакуированы полицией. Элеватор и гостиница «Петербург» были отрезаны от суши. Во многих местах жители в панике сооружали вокруг домов насыпи из земли и досок, надеясь таким способом защитить свои жилища от наступающей воды. «Насколько сильное течение в Оке, можно судить хотя бы по тому, что, например, вчера два парохода с большим трудом тянули вверх одну баржу», – констатировал «Нижегородский листок». В то же время стоявшие на якорях баржи стало срывать с места и уносить по течению. Утром 23 апреля унесло купальню, «припаркованную» у горного берега Оки. А дальше началось своеобразное домино. Плавсредство стало цеплять стоящие ниже баржи, вследствие чего те также «снимались» с якорей и уплывали. Часть их удалось отловить пароходам речной полиции, остальные унеслись вниз по Волге…

Но то были лишь цветочки. «Канавино. Вода все прибывает, – писали газеты 25 апреля. – Все шоссе вплоть до пристани пароходства общества „По Волге“ залито, в воде оказались помещения ярмарочного комитета. По Александровской улице (ныне Интернациональная) уже залиты дома Иванова, Винокурова, Буданова, Блинова и др. Залиты бани Перлова и Соболева. В Гордеевке сообщение по мосткам и на лодках. Молитовка начала тонуть. Отменены занятия в гимназиях». Также ушли под воду железнодорожные станции Растяпино и Гороховец. Московское шоссе скрылось под волнами…

Типичный случай имел место в Молитовке. Когда к дому одной из семей подошла вода, жильцы перебрались на второй этаж и легли спать. Однако опасность явно была недооценена, что едва не привело к гибели. Ночью все были разбужены шумом приближающейся воды, вследствие чего приняли роковое решение перебраться на чердак. К утру второй этаж дома также ушел под воду, жильцы попросту оказались в ловушке. И это неудивительно, учитывая, что за сутки прибыло еще 3 метра воды! Только своевременное возвращение с ночной смены сына хозяина дома спасло им жизнь. Молодой рабочий подплыл к дому на лодке, после чего топором прорубил крышу и в последний момент извлек своих родных.

Между тем на Оке разыгрался настоящий шторм. Огромные волны не только с легкостью опрокидывали корабли и баржи, но и срывали с берега дома и целые кварталы! Так, на борском перевозе уплыли одноэтажный дом, тесовый сарай со снастями, паклей и бревнами, а также баня, принадлежавшие некому Д. И. Мухановскому. Другому местному жителю, В. Е. Квашину, повезло больше. Стихия забрала у него только баню, дом же лишь развернуло на 180 градусов. Прямо как в сказке про Бабу-ягу: «К лесу передом, ко мне задом»! Больше всех пострадал расположенный напротив стрелки остров Мочальный, который в те времена был обжит людьми. Оказавшись прямо посреди бушующей стихии, стоявшие здесь строения были практически уничтожены. Вода унесла несколько барж и пароходов вместе с пристанями, а также пять двухэтажных домов вместе с жильцами и баню.

На следующий день вода продолжала прибывать прежними темпами. За трое суток, с 23 по 25 апреля, ее уровень поднялся почти на 10 метров! В результате наступавшие с юга воды Оки в районе Московского шоссе соединились с водами Волги. Таким образом, еще оставшиеся незатопленными небольшие места в Канавине и Гордеевке были полностью отрезаны от суши. Между тем вся Нижегородская ярмарка уже полностью ушла под воду. Волны плескались над крышами товарных складов Сибирской пристани. А прямо возле торчащего из воды собора Александра Невского затонуло грузовое судно.

«По всем направлениям и лагунам нижегородской Венеции шныряют „мартышки“ с пассажирами и кладью, – рассказывал „Нижегородский листок“. – Лодки задевают зеленые и красные крыши, рвут провода ярмарочной телефонной сети, застревают на воротах.

„Бугровский“ садик на ярмарке перед триумфальными воротами представляет из себя глубокое водное пространство, на поверхности которого верхушки высоких деревьев являются каким-то кустарником… Поле, отделяющее ярмарку от Гордеевки, представляет из себя целое море воды, которое настойчиво проникает в глубь села».

Не лучше обстояли дела и на противоположном берегу Оки. Вода добралась до улицы Рождественской, Казанского вокзала и Бугровских мельниц. На заводе Курбатова залило машины, котельную и другие отделы, вследствие чего предприятие прекратило работу. Также в окрестностях Нижнего были затоплены деревни Кузьминка, Подновье, большая часть Бора и Балахны. «Один лишь Макарьевский Желтоводский монастырь гордо возвышается над морем воды, едва достигающей монастырских ворот, – сообщали газеты. – Само село было затоплено, а 90 семей живут на чердаках своих домов». В Молитовке вода уже подбиралась к последним торчащим из волн домам, где скопились все местные