«Это надо было видеть. Этот номер — лишь одна из заготовок, которая начинялась подходящим фаршем для очередного события, хотя всегда это было что-то новенькое на базе старенького. И это (удивительно!) не надоедало и вызывало искренний смех в самых неожиданных местах. Как, впрочем, и в театре, ведь спектакль не может быть одинаковым всегда. Из раза в раз, а то и из сезона в сезон он растет, крепнет, наполняется живительными соками, приобретает свежие неожиданные краски. Мы не только играли, но также смеялись и над самими собой. Наш номер о создании спектакля мы старались наполнить красками эмоций, драматизма. Мы пародировали сами себя!
Так было и с другими пародиями, например на «Кинопанораму», где ведущий передачи (Александр Ширвиндт) знакомит зрителей с «хорошо всем нам неизвестным Закадром Внекадровичем Нетронутым (моя роль), который… не снялся практически на всех киностудиях нашей страны…
— Почему на всех? Я так стабильно не снимаюсь на «Мосфильме», «Ленфильме» и студии им. Горького.
— А где вы еще не снимаетесь?
— Одновременно у нескольких режиссеров…
— Скажите, а это не вы снимались…
— Нет, не я.
— А вот тот яркий эпизод, который…
— Без меня.
— Вот тут скандал был…
— Вот это со мной…»
Сцена из спектакля «Счастливцев — Несчастливцев» (1997)
Ведь где бы мы ни показывали эту миниатюру, невозможно было угадать, какая будет интонация в этот раз, и все было очень понятным, смешным и артистичным, с достаточной долей как критики, так и доброго юмора.
Многие дуэты распадались по многим причинам, таким как неактуальность, потеря кого-то из пары или, что чаще всего, просто надоели друг другу до чертиков. В нашем случае, слава богу, такого не случилось.
Мы старались идти в ногу со временем — делали пародии на известные передачи, на личности, такие как Кашпировский с Чумаком, на тему разрухи колхозов и на тему бизнесменов — новых русских и т. д. и т. п. Как-то у Александра Анатольевича спросили, как же так, что вы оба не поссорились за столько лет, он объяснил, что, во-первых, Державин — «патологически неконфликтный» человек, с ним просто невозможно поссориться. И если назревает со стороны Шуры какая-нибудь буря, то ему немедленно говорится такое: «Стоп, я — национальное достояние!» — «Где?» — «В нашем дуэте». — «Ааа…» И все.
И еще: если мы часто на эстраде, а иногда в кино и в спектаклях вдвоем, это совсем не значит, что мы и живем вместе. Хотя в самом начале нашей популярности у народа возникала масса вопросов самого бытового характера: где мы одеваемся, что пьем, кто наши дети и, наконец, чья жена Роксана Бабаян?
— Скажите, пожалуйста, Александр Анатольевич, та женщина, с которой вас видят все время на Арбате, это ваша жена или та, о которой все говорят?
— Я родился в Москве в 1934 году.
— Благодарю вас. Еще вопрос: вы курите фирменные сигареты, табак. Скажите, где вы все это…
— Я родился в Москве в 1934 году.
— Когда?
— В Москве.
— Где?
— В 1934 году.
Наше долголетие заключается в том, что мы можем и умеем друг от друга отдыхать и не сильно уставать при этом вместе».
