Автор. (Продолжая смеяться, забирает сказку.)
Редактор. Еще есть?
Автор. (Все еще смеясь.) Можно… Ой, не могу… Можно, я сам… почитаю?
Редактор. Валяйте.
Автор. Жил-был у бабушки…
Редактор. Фамилия?
Автор. Державин.
Редактор. Бабушкина фамилия.
Автор. Не знаю.
Редактор. Как же вы пишете сказку, а фамилии героини не знаете?
Автор. Пусть будет Ширвиндт.
Редактор. Значит, бабушка Ширвиндт? Интересно… И кто же у нее жил?
Автор. Серенький козлик.
Редактор. Минуточку! «Серенький» — это нехорошо. «Серенький» было у Пушкина и у этого… Как его? (Щелкает пальцами.) У Лермонтова было! Зачем же у классиков воровать? Классиков трогать не надо. «Серенький» убрали! Кстати, как зовут козлика?
Автор. Александр Анатольевич.
Редактор. Кто же козлам дает человеческие имена? Давайте назовем его… мэ-мэ-мэ. Михал Михалыч. Очень хорошее имя для козлика. Дальше.
Автор. Бабушка козлика очень любила…
Редактор. Стоп! Все-таки думайте, что говорите.
Автор. Думаю.
Редактор. Сомневаюсь. Любовь — самое прекрасное чувство на свете. Ромео любит Джульетту. Руслан любит Людмилу. И вдруг — бабушка любит козла! Дескать, любовь зла — полюбишь и козла?
Автор. Ну, пусть не любила, пусть уважала.
Редактор. Пусть… Дальше.
Автор. Сеном кормила и вкусно поила.
Редактор. Что значит «сеном»? На что вы намекаете?
Автор. На сено.
Редактор. А кроме сена, что, в доме есть нечего? У бабушки, наверное, хорошая пенсия, внуки помогают. Она может себе позволить угостить близкое существо чем-нибудь повкуснее. Исправьте… Значит, кормила и… что?
Автор. Вкусно поила.
Редактор. Ну, это вы, знаете, хватили. Надо же придумать такое — «поила»!
Автор. Поила, в смысле водой.
Редактор. Я-то понимаю. И верю, что вы понимаете. Но нас могут не понять. Давайте обойдем это неприятное слово. Скажем так: спасала от жажды.
Автор. Исправил… Вздумалось козлику…
Редактор. Михал Михалычу.
Автор. Да, да, спасибо. Вздумалось козлику Михал Михалычу в лес погуляти…
Редактор. Ну, зачем в лес? Ведь это, я понимаю, интеллигентный козел, наш современник. Пускай идет на овощную базу.
Автор. Напали на козлика серые волки…
Редактор. Опять серые? Что-то вас все на серость тянет.
Автор. А можно — «местные волки»?
Редактор. Местные волки на овощной базе — это хорошо. Это образ.
Автор. Остались от козлика рожки да ножки.
Редактор. И все?
Автор. Все.
Редактор. Чего-то не хватает… Сами посудите: жил козел, работал, дружил с другими козлами. Любил коз, коров разных. И вдруг — рожки да ножки.
Автор. Но ведь — съели!
