были очень сильные мужской и женский актерские составы. Популярность, я думаю, в том, что все, происходящее здесь, всегда созвучно времени, очень чувствуется тон сегодняшней жизни. Даже речевой.
О музыке в спектакле. Однажды в далеком от Москвы театре мне довелось посмотреть своего рода поучительный спектакль. В нем были, казалось бы, все присущие нашему искусству «атрибуты». Актеры произносили свои реплики и монологи, конфликт развивался, и сюжет неуклонно подвигался к развязке. Я же постоянно ощущал недовольство происходящим. Что-то было не так. И лишь когда под занавес герой щелкнул кнопкой магнитофона и зазвучала тихая мелодия, наконец понял: мне недоставало музыки — действие, не подкрепленное силой музыкального искусства, казалось затянутым, даже скучным. По существу, лишенный одного из важнейших своих компонентов, спектакль утерял очарование подлинно сценического действия и воспринимался как бы всухомятку. Музыка и драма идут рука об руку еще со времен античного театра. О том, что из всех искусств музыка наиболее близка к театру, говорили Мейерхольд, Таиров… Театр сатиры не мыслит себя без музыки, музыкальность исполнителя считается важнейшим условием его пребывания в нашей труппе.
О юморе. Ни одно серьезное дело, конечно же, не обходится без юмора, а порой и не рождается без него. Вот Ньютону упало на голову яблоко, и родился закон всемирного тяготения. Над этим улыбаются все люди Земли. Действительно, все гении, все великие мира сего обладали чувством юмора. И Эйнштейн, и Павлов, и Черчилль, и Пушкин… И когда творили, и когда любили. Если кто-то живет без улыбки, без шутки, то в этом есть что-то подозрительное: это либо маньяк, либо дурак. А что касается юмора в театре, на эстраде, в кино — это тоже очень серьезная работа. И любовь, доложу вам, — дело серьезное. Ведь ее надо созидать, ремонтировать, лелеять, беречь — это очень большая и серьезная работа. Но обязательно все это должно быть с юмором.
О телевидении. В существующем телепотоке удельный вес театра очень мал. Все-таки в Москве сейчас дикое количество программ, но спектаклей мы видим намного меньше, чем когда были один-два канала. И еще в свои права вошла экономика. Театр окупает себя только в отношении зарплаты актерам. Поставить спектакль, сделать декорации, купить для сцены сатин, не говоря уже о шелке, — безумно дорого! Должно быть меценатство, должна быть дотация, которая во всем мире существует. И телевидение должно идти театру навстречу, жертвовать чем-то иным, но показывать лучшие спектакли театрального искусства.
Политика и театр всегда рядом. При всем желании сейчас нельзя жить вне политики. Есть политические театры, есть поэтические. Но я не люблю такой резкой градации. Театр должен быть разнообразным, и возможностей у него тогда больше. Я очень завидую некоторым «синтетическим» артистам. Я помню концерт Ива Монтана, как он — высокий, стройный, великолепно танцующий и прекрасно поющий — вдруг сделал на сцене акробатическое колесо!
С ястребом Шурой. А что? Возможен и такой дуэт.
А выступления Фрэнка Синатры! И у нас есть такие «синтетические» артисты. Мне нравятся Костя Райкин и Николай Караченцов — дай бог ему выздороветь и вернуться на сцену, — которые умеют и петь, и танцевать.
Талантливые люди уезжают по разным причинам. Одних вынудили обстоятельства, другие — из любопытства, третьи — из тщеславия. Многие думают, что эту страну уже переросли. А иногда просто хотят попробовать себя в иных обстоятельствах.
Воплотить задуманное удается не всегда. При работе над спектаклем окончательный вариант сильно отличается от начального. Меняются задумка, обстоятельства. Но бывает так: что-то, что не воплотилось в одной работе, переносится в следующую. Получается некая связь, цепочка творческая. Я сейчас много занят в театре, и у меня этот процесс непрерывный. Но и сняться в кино тоже люблю. Хотя из-за работы в театре зачастую приходится отказываться от съемок, потому что на съемки, как правило, надо куда-то ехать. В тайгу, например!.. Хотя все можно вполне успешно отснять в Москве.
Я верю в случай. А судьба — это длинный случай, который может переменить все.
С возрастом посещают мысли, что вдруг что-то может случиться. Видя уходы из жизни замечательных людей, — мы уже простились с Ульяновым, Лавровым, Ростроповичем — об этом задумываешься, и ощущение зрелости присутствует. А вообще я завидую сам себе: я — везучий. Сегодня ехал с пресс-конференции домой, на дороге была пробка большая, я остановился на набережной, там стояли рыбаки. Спрашиваю: «Как клев?» Они говорят:
