— Чего ты не понимаешь? — вздохнул Сантана и тут же продолжил.
Зеркальный вирус — это вирус, отражающийся на последующие миры через плоскости Врат; чаще всего, в вертикальной последовательности. Он меньше и медленнее, чем практически ничем не ограниченные местные вирусы, представителя которых я имел возможность видеть над Стоунхенджем. Но, принимая во внимание его способность к размножению и к переходу через границы миров, равно как и симулятивно-муляжную разумность, а прежде всего — чуть ли не человеческую заядлость в охоте на игроков, он представляет собой самую опасную форму вируса. Чаще всего, он принимает гуманоидную форму; сила его, в основном, представляет собой силу магии, поэтому в реалистических мирах его уничтожить не так и сложно. Но после каждого очередного возрождения он делается более осторожным: сейчас он попросту обходит такие миры. Но вот Луизиану он не пропустит наверняка.
— Может, все-таки, обойдет, — без особой уверенности сказал Крени.
— Такой удачи нет даже у тебя.
— Так что? Эмигрируем?
Сантана нахмурился. Вроде бы он и сам это предложил, только переезд был ему не по вкусу.
— Ты же сам говорил, что не следует привязываться к предметам, — упрекнул я его.
Тот злобно глянул на меня.
— От мезозоя в последовательности скачков около тридцати. Если не больше, — сообщил он с натренированной выдержкой, размышляя вслух. — Тем не менее, время у нас еще имеется. Можем и попробовать.
Крени постучал себя в лоб согнутым пальцем.
— И кто с тобой пойдет?
— Лламет.
— Ну да, Лламет пойдет. Лламет у нас садомазохист. Да кто вы, Тени, вообще такие? Думаешь, что вдвоем вы справитесь? — Крени с сожалением развернул верхнюю губу.
— В более-менее реалистическом мире…
— Реалистичные миры он уже давно перестал посещать.
— Трус ты.
— Знаю.
Сантана отвел от него взгляд, поправил манжеты.
— Ты хочешь его уничтожить? — с изумлением спросил я. — Хочешь уничтожить вирус еще до того, как он сюда доберется, так? Так?
Своим молчанием Черный подтвердил мои предположения.
Махнув рукой, Крени поднялся и вышел.
— Я попрошу Аусбурга, чтобы он провел тебя в какой-нибудь безопасный мир вне последовательности, — произнес наконец Сантана, угощая меня сигарой. — А больше ни о чем и не мечтай.
Я откусил кончик, прикурил и так же автоматически возразил:
— Я пойду с вами.
— Крыша поехала?
— Ладно, представь мне хотя бы пару логических аргументов против этой идеи.
— Да отъебись ты со всеми своими аргументами! Это просто идиотизм, и ты об этом прекрасно знаешь. Мало того, что этот придурошный вирус, так еще и за тобой следи, который сам не знаешь, чего не помнишь, пока это само по тебе не пронесется. — Сантана, со слепой яростью в глазах, пинком поправил загнувшийся уголок ковра. — В твоем случае Назгул был совершенно прав. Ты и в самом деле ходячая часовая бомба! Только я не буду увеличивать риск понапрасну. — Он перехватил мой взгляд. — Да, знаю: и говорю как Назгул!
— Сантана. Меня невозможно убить.
Вот это его пригасило. Черный свалился в кресло, тупо всматриваясь в ночь, он артистически выдувал дым. Затягиваясь, время от времени, он оценивающе поглядывал на меня.
— А почему для тебя это так важно, а?
— Скажем так, потому что мне надоело, чтобы ко мне относились как к щенку, нуждающемуся в няньке, чтобы перейти парочку Врат.
— Но ведь нуждаешься же…
— А мне хочется не нуждаться.
— Тогда, откуда тебе известно…
— Не знаю.
Сантана усмехнулся, прищурил глаза, сделал выпад сигарой в моем направлении.
— А ты меняешься, Адриан. Теперь мне бы уже не удалось так легко отрезать тебе пальцы. Ведь правда? Теперь ты уже не никакой. Меняешься.
