Грейс несколько раз перечитала письмо. Интересно, как леди Элис туда попала? Имеет это какое-то отношение к ней?
Но, сообразив, что она вряд ли получит ответ, если только сама ее светлость ей не объяснит, она перевернула лист обратной стороной, хотя понимала, что там ничего не написано. Взглянула в распечатанный конверт, в поисках сама не зная чего. Но там было пусто.
«Фотографии. Чудесно… но были ли это фото Меган и ее друзей или…»
Сердце сильно заколотилось.
«Меган сохранила письма. Господи. Пусть хотя бы в одном будет сказано о Грейс! Свидетельство о рождении. Ее или Меган. Завещание…»
Она всегда знала, что ее семья бедна. Меган обожала рассказывать, как сестра приехала к ней в том, что на ней было, и с одной ночной сорочкой. Так что вряд ли завещание может иметь какое-то значение, но все же расскажет еще об одном члене семьи. Так волнующе! Жаль, что не с кем поделиться своей радостью. Миссис Петри знает! Грейс напишет ей, но сначала расскажет Дейзи, Роуз, Салли и ее родителям!
А хаф-хантер? Что это такое? Леди Элис говорила о гунтерах, но это лошади, а лошадь, золотая или настоящая не поместится в маленькой шкатулке.
Она засмеялась от восторга и удивления.
– Ты ничего не собрала, Грейс. Заболела?
О боже, мистер Флеминг здесь!
– Нет, все в порядке, мистер Флеминг, начинаю. Чудесные ягоды.
Она без отдыха проработала почти два часа, часто прикладываясь к кувшину с водой и перебирая в памяти содержание письма поверенного. Тонкий конверт от Джека она сложила и сунула в нагрудный карман блузы военного образца. И постоянно ощущала, как близко оно к сердцу. А Сэм? Неужели она снова забыла его? Так легко? Сэм, от которого она ничего, кроме доброты, не видела!
Ей не терпелось прочитать письмо. Возможно, содержание поможет ей думать связно.
Она осторожно срывала ягоды и клала слегка перезрелые в одну корзину и спелые в другую. Флеминги надеялись продать хорошую ягоду в местные магазинчики. Они гордились своей репутацией: в корзине Флемингов не бывает недозрелых или перезрелых ягод.
Глянув на часы, она с удивлением обнаружила, что уже полдень и что она находится минутах в десяти ходьбы от дома.
– Поешь одна, Грейс. Мистер Флеминг собирает кукурузу. Мы хотим собрать ее, прежде чем она полностью поспеет, и она прекрасно высохнет на полях, если погода продержится.
Миссис Флеминг, надев тюрбан, собралась уходить:
– В кладовой на холодной полке найдешь салат. Потом отдохни и начинай собирать клубнику, если сил хватит.
– Спасибо, миссис Флеминг, со мной все в порядке. Хотите, чтобы я помогла вам с кукурузой?
– Ну уж нет. Леди Элис должна приехать, а миссис Драммонд-Хэй, возможно, шныряет по ближайшим фермам, так что тебе лучше возиться в кустах: по крайней мере это убежище от солнца. Не торопись прикончить салат. Лучше почисти картофель – по крайней мере подольше просидишь в тени.
Леди Элис? Миссис Драммонд-Хэй? Неужели они заинтересовались ее желанием получить атлас?
Грейс поплелась в кладовую, чтобы взять салат. Как заманчиво он выглядел: свежий латук с огорода, горошек, зеленый лук, тонкие ломтики белой репы, не слишком большой кусок «СПАМа»[12], яйцо. Все полито смесью уксуса, масла и свежей зелени. Подумать только, все остальные на полях, едят сэндвичи.
Она снова заглянула в тарелку. Ни единого ломтика свеклы.
Девушка наколола на вилку кусочек яйца, поднесла ко рту и остановилась, пораженная ужасной мыслью. Что, если этот чудесный салат приготовлен для леди Элис?
Грейс почти побежала в кладовую. Нет, там больше нет тарелок.
Облегченно вздохнув, она вернулась на кухню, где съела все до крошки, с ломтем свежеиспеченного, намазанного сливочным маслом хлеба и тремя ягодами клубники из миски около раковины.
Еда вместе с одиночеством и тишиной заставили ее забыть о письме. Грейс охнула. Да что же это такое? Как непростительно с ее стороны!
