– Ага. С этой стрижкой я похожа на двенадцатилетнего мальчишку.
– Да, есть немного…
–
Он беспомощно пожал плечами. При взгляде на него у нее щемило в груди.
– Больше у тебя нет секретов? – дрожащим голосом спросил он. – Не уверен, что смогу еще что-нибудь перенести.
Она выдавила смешок, но внутри у нее все перевернулось.
– Нет, – солгала она.
В тот день она заметила, что ее походка стала более плавной, как у девушки. Почему ей было труднее притворяться теперь, когда Мэтью знал? Внезапно она почувствовала себя такой женственной. Она напомнила себе, что все еще должна притворяться мальчиком, и постаралась ходить широкими, уверенными шагами.
После разговора в конюшне Кэтрин и Мэтью почти четыре дня избегали друг друга с неловкой, но яростной решимостью. Она видела, как он расчесывает гривы лошадям, и шла в другую сторону. Или, наоборот, заметив его за разговором с каким-нибудь слугой, направлялась к ним, чтобы… попросить горячей воды, но стоило ей подойти ближе, как он испарялся из виду.
На пятый день Кэтрин решила найти его и извиниться. После обеда она пришла к конюшне и нерешительно встала в дверях, но он даже не поднял на нее взгляда, склонившись еще ниже над уздечкой, которую чистил, с усилием втирая мыло в кожу. Она остановилась в дверях, пытаясь подобрать слова, лучше всего описывающие ее раскаяние.
Пока она набиралась мужества, он заговорил первым:
– Не думал снова увидеть вас здесь, после того как вы разузнали обо мне все, что хотели, мисс Финчли.
– Уверяю вас, Мэтью, я приходила сюда не только ради этого.
– Да? Вы хотели собрать побольше улик, чтобы меня арестовали или, возможно, отослали подальше за неуважение к вашему происхождению? – Он выглядел разочарованным и отрешенным.
– Нет! Это не так…
Неужели он в самом деле думает, что все между ними было лишь уловкой, чтобы навлечь на него неприятности?
Она открыла рот и снова закрыла его.
– Мне следовало сразу догадаться. В ту ночь, во время нашей поездки на крыше экипажа… – Он тяжело сглотнул. – Вы всего лишь пытались поближе ко мне подобраться, чтобы узнать, не предатель ли я. С моей стороны было глупо подумать, пусть и всего лишь на мгновение, что за этим стояло что-то еще. Вы ведь знатного происхождения.
– Я хотела быть вашим другом еще до того, как заподозрила, что вы как-то связаны с повстанцами, – сказала Кэтрин. – Но после того, как я подслушала ваш разговор с Анис, я… я просто обязана была узнать больше.
Когда вы сказали, что хотите вызваться для работы в замке, я увидела возможность и воспользовалась ею…
–
Внезапно она разозлилась:
– Ради бога! Разве вы не думали на мой счет точно так же? Почему еще слуга захочет
Он отпрянул от нее, словно ее слова ранили его:
– Я… – Он запнулся. – Думаю, будет еще хуже, если я скажу, что хотел заговорить с вами, потому что… потому что вы невероятно красивы.
Она уставилась на него, широко раскрыв глаза. Неужели он думает, что это
Мэтью не заметил ее молчаливой ярости и продолжил:
– Я никогда не встречал никого похожего на вас. Вы не только красивы, но и остроумны, образованны. Вы говорили со мной как с равным, а не как с простым слугой. Я никогда не встречал никого похожего на вас. И я не знаю почти никого смелее вас. Вы решили, что выявили якобитского шпиона, и вам захотелось проследить за ним!.. Я совсем вас не понимаю. Но, будь вы простой служанкой, я бы относился к вам так же.
– Вы… вы и в самом деле видели все это во мне?
– Да. Но теперь, когда я узнал, что все это было частью вашего плана, мне кажется, что это ложь. Что я все это придумал.
– Я тоже хотела быть вашим другом, – торопливо призналась она. – Я повела себя глупо… Я стыжусь того, как поступила с вами. Иногда я не думаю над тем, что делаю. Я ничего не знала о повстанцах до того, как вы мне о них рассказали. Я ввязалась в дело, в котором ничего не понимаю, и причинила вам боль. Меньше всего на свете я хотела ранить ваши чувства. Я хотела бы вернуться назад и не поступать так бездумно.
– Да,