— Хоуп, мне так жаль, — попытался он снова.
Я попятилась назад, руки обвились вокруг живота, пытаясь унять тошноту, подступавшую к моему горлу.
— Нет… — простонала я.
— Хоуп, есть ещё кто-нибудь, кому я могу позвонить?
На пару минут из моей головы исчезло всё. Когда закрывала глаза, я видела лишь чёрные квадраты и круги.
— Его сестре Линн, — выдохнула я.
По определённой причине мы не были достаточно близки, но она была его единственной семьёй. Она должна была присутствовать здесь.
— Ладно. Иди сюда, присядь, милая, — его большие руки подвели меня к лавочке, на которую я опустилась, положив голову между колен.
Это не могло происходить. Это должно было быть ошибкой.
— Мистер Рихтер, вы уверены? — пробубнила я.
Он похлопал меня по спине.
— Уверен, милая. Врачи будут здесь с минуты на минуту, чтобы поговорить. Я помогу тебе со всем, что тебе будет нужно. Я знаю, насколько неожиданным…
Его голос умолк.
Какие были последние слова Клэя? Почему я не могла вспомнить? Утром я видела, как он вышел из душа. Мы поцеловались и обменялись планами на день. Запланировали ужин. Обычная ежедневная рутина. Сказала ли я ему, что люблю его?
Почему я не могла вспомнить, сказали ли мы друг другу «я люблю тебя»?
Я больше никогда не скажу этого снова.
Свежие слёзы заволокли глаза, и я попыталась сделать вдох прежде, чем ужас происходящего поглотит меня.
Они позволили мне увидеть Клэя. С этого момент реальность превратилась в агонию.
Ошибки быть не могло.
Мой муж был мёртв.
Доктор объяснил, что виной всему стал спазм коронарных артерий и что его никак нельзя было предвидеть. Меня это не утешало.
Затем он объяснил мне, что от четырёх до десяти процентов сердечных приступов происходят до сорока пяти лет. От этого мне тоже легче не стало.
Линн взорвалась в приступе гнева, как только ушёл врач:
— Я говорила тебе снова и снова, что необходимо лучше следить за его диетой!
Я была слишком разбитой, чтобы отвечать. Развернулась и уехала из больницы.
Я не могла говорить. Я должна была позаботиться о стольких вещах. Завтра. Мне просто нужно поспать.
Домой я ехала как в тумане. В зомбированном ступоре я прошла в нашу комнату и забралась в постель. Слёзы начали течь в ту же минуту, когда моя щека коснулась подушки и я вдохнула запах Клэя.
Его больше не было.
Рок.
Я случайно наткнулся на некролог, в котором шла речь о смерти мужа Хоуп. Я знал его имя, но понятия не имел, что он взял её фамилию. В газете почему-то напечатали фото их обоих. Возможно, это было старое фото со свадьбы. Я не был уверен. Вид её глаз и яркой улыбки на странице с некрологом вышиб воздух из моих лёгких. Я почти никогда не читал газет и не представлял, почему сделал так сегодня. Полагаю, кто-то назвал бы это судьбой. Но, как только я увидел эту заметку и понял, что случилось, уже знал, мне нужно поехать к ней.
Конфликт с «Вайперами» был улажен. Это был долгий и кровавый год, но нам удалось прийти к соглашению касательно города. Соглашению, в результате которого теперь намного меньше «Вайперов» ходило по земле, что не волновало меня ни капли. Они допустили ошибку, когда тронули гражданских, связанных как с «Волчьими Рыцарями», так и с «Потерянными Королями». Хоуп была не первой и не последней вне МК из тех, кого они взяли на прицел. Мы, может, и были внезаконниками, но всё же жили по определённому кодексу. «Вайперы» делали цели из людей, которые даже понятия не имели о войне между бандами, и таким образом отбирали у них шанс защититься, и это лишало их уважения или шанса на пощаду. В итоге старые первородные «Вайперы» пришли и умоляли «Волчьих Рыцарей» и «Потерянных Королей» помочь им избавить их клуб от новых безжалостных лидеров, а мы были более чем просто рады сделать это. После переговоров на таких условиях, какие, конечно, выгодны нашему МК.
С новообретённым миром я мог спокойно вернуться к своим регулярным поставкам марихуаны и ведению «легального» бизнеса. Хоуп всё ещё не выходила у меня из головы. Я не мог избавиться от мыслей о ней. Не имело значения, скольких танцовщиц в клубе я трахнул, лицо Хоуп было последним перед моими глазами, когда я ложился спать. Это раздражало меня, злило, а после сжигало. Я всегда говорил себе, что, когда найду хорошую женщину — милую, честную, умную,
