ЭМОЦИОНАЛЬНАЯ КОМПЕТЕНТНОСТЬ И МОРАЛЬНОЕ ПОВЕДЕНИЕ
Ревизионистские объяснения беспокойства из-за разлуки, которые подчеркивают появление врожденных способностей в центральной нервной системе, отвечают на многие вопросы, на которые не могут ответить бихевиористские теории. Каган использует похожую стратегию для изучения роли эмоций в нравственном поведении. Он соединяет пристальное наблюдение за поведением детей в весьма разнородных средах с появившимся у нас знанием о закономерностях развития специфических когнитивных и аффективных способностей.
Философы морали давно заметили широкие расхождения между конкретными нормами морали как в разных культурах, так и внутри одной и той же культуры. В большинстве западных культур, например, осуждение лжи обычно гораздо меньше привязано к контексту, в котором имеет место ложь, чем во многих восточных культурах. Так, в Японии, где поддержание социальной гармонии — гораздо более важная этическая цель, чем правдивость, человек имеет моральное обязательство лгать во многих социальных ситуациях. В древнегреческих городах-государствах верность своему месту жительства была важнее, чем в современных городских обществах. А право каждого гражданина стремиться к лучшей жизни, воспринимаемое как само собой разумеющееся в либеральных демократиях XX века, даже не существовало в большинстве древних обществ, которые часто не видели ничего неэтичного в том, чтобы поработить «варваров».
Обстоятельства места и времени, очевидно, играют важную роль в определении того, какие добродетели будут больше всего цениться в отдельном обществе: общество, которому постоянно угрожают войны, будет делать ставку на физическую отвагу, богатое общество — подчеркивать доброту к нуждающимся людям, общество, пораженное нищетой и болезнями, будет поощрять отстраненность и т.д. Поведение, которое диктует поощряемые обществом добродетели, утверждает Каган, будет требовать усилий, но в основном оно будет вполне по силам большинству граждан.
Его главное утверждение состоит в том, что, хотя специфические моральные нормы бесконечно сложны и разнообразны, они опираются на ограниченное число простых, крайне однородных эмоциональных способностей. Подчеркивая, что ярлыки не столь важны, как лежащие в их основе понятия, он перечисляет следующие пять базовых категорий неприятных эмоций:
• тревога (например, из-за физического повреждения, общественного осуждения или неспособности справиться с задачей);
• эмпатия (в особенности в отношении тех, кто находится в нужде или в опасности);
• ответственность (в особенности за причинение вреда другим);
• усталость/скука (после многократного удовлетворения желания);
• неуверенность (в особенности из-за непонятных противоречивых событий или противоречий в убеждениях).
Эти категории взаимодействуют, производя сопряженные друг с другом чувства вины и стыда. Например, когда человек знает, что он ответствен за действие, причинившее вред другим людям, но никто больше об этом не знает, он испытывает чувство вины. Если другие знают, он чувствует и вину, и стыд. Если другие ошибочно полагают, что он кому-то навредил, он чувствует только стыд.
Сходство этих базовых аффективных состояний во времени и пространстве ярко иллюстрируется двумя описаниями чувства вины, первое из которых дал взрослый человек, живущий в современной Западной Кении:
Ты остаешься несчастным, потому что что-то в твоем сердце неотступно вызывает тень страха, не давая забыть, что ты неправильно поступил с другим человеком. Сердце заставляет тебя корить себя за то, что ты был тогда неправ[118].
Рассказ кенийца, по сути дела, напоминает то, что написал Дэвид Юм, живший на другом континенте почти на 200 лет раньше:
Когда вы признаете какой-нибудь поступок или характер порочным, вы подразумеваете под этим лишь то, что в силу особой организации вашей природы вы испытываете при виде его переживание или чувство порицания[119].
Желание избежать различных неприятных аффективных состояний, по логике Кагана, — главная мотивирующая сила нравственного поведения. Люди будут пытаться избежать действий, мотивов и качеств, которые вызывают у них страх, сочувствие к менее привилегированным, тревогу, скуку, усталость или замешательство. Специфические действия или обстоятельства, вызывающие эти эмоции, будут существенно зависеть от культурного контекста. Но мотивирующие эмоции всегда и везде одни и те же.
