минуту может быть отобрано, страх за будущее ваших детей. Страхом мы и будем править.
— Ненавижу вас! — злобно ответил им безумный инквизитор.
— Взаимно, — усмехнулся рыжебородый. — Если бы вы знали, как мы ненавидим вас! И эта ненависть даёт нам силы мило улыбаться вам в лицо, внедриться к вам в доверие и руководить вами, показывая "заботу" о вас и ваших детях, а также внуках, которые в действительности никогда не появятся. Вы обречены. И пока вы не поймёте этой простой истины, бить мы вас будем нещадно!
— Да, пошли вы знаете, куда! — замахнулся на них граблями безумный инквизитор.
— Знаем, знаем! — усмехнулся чернокожий. — Мы сейчас как раз туда и идём.
Люди в чёрном неторопливо проследовали мимо него и вскоре исчезли за деревьями.
Безумный инквизитор в сердцах поднял мёртвую змею и плюнул ей прямо в морду. Затем он красиво разложил её на граблях, растянув между зубьями, и поднял грабли у себя над головой, как знамя, вспомнив строки из писания:
Служа дьяконом в Свято-Ильинской церкви на Подоле, он не раз разглядывал в боковом приделе необычную фреску, на которой Моисей показывал иудеям на змея, распятого на кресте. Правда, крест там был изображён в виде древка с поперечиной или так называемого тау-креста, напоминавшего букву "Т".
Таким образом, грабли, которые он держал в руках, вполне заменяли сейчас этот крест. Посему, выставив перед собой мёртвого змея, он мог теперь выступить против змеиного воинства и сказать каждому из них: "Вот, где ваше место — на кресте!". Все остальные же, увидевшие мёртвого змея, поймут, что со змеями можно не только бороться. Их можно ещё и побеждать.
17. Давайте радоваться, петь и ликовать!
Натужно урча, оранжевый мусоровоз свернул на Поляну желаний и остановился неподалёку от старого, до сих пор ещё не покрытого зеленью, ветвистого дуба. Две серые вороны и семь белобоких сорок, сидевшие на голых ветках, тотчас взлетели в воздух, но полетав немного, вновь уселись на дуб, украсив его собой, словно новогодними игрушками.
Из кабины выскочил бригадир Святослав Кожемяка и вместе со своими помощниками Петром и Павлом, спрыгнувших с подножек машины, подошёл сначала к компании родноверов-солнцепоклонников, расположившихся под дубом на пяти тёсанных брёвнах. Поприветствовав низким поклоном волхва Светозара, Кожемяка направился затем к своей команде, уже давно поджидавшей его на поляне.
— Все в сборе? — спросил он чистильщиков.
— Все, — ответил за всех Муромский.
— А где же Лысогор? — обратился он к Злому.
— А вон как раз идёт, — показал рукой тот.
Со стороны капища под призывные звуки горна, в который трубил волхв Лысогор, один за другим вышли в белых рубахах на поляну и язычники — поклонники Перуна.
— А вон, смотрите, и ведьмы к нам пожаловали! — воскликнул кто-то.
Из третьей потерны вышли на поляну Навка, Повитруля, Майя, Жива и примкнувшая к ним Лада. Но никто из присутствующих на поляне даже и не подозревал, что сверху на валу за ними наблюдал ещё кто-то за кустами.
Поздоровавшись за руку со Светозаром и Кожемякой, Лысогор позвал в компанию и Навку. Когда та присоединилась к ним, он поднял руку:
— Слушайте все сюда! Час назад на Лысой Горе была предпринята очередная попытка поджечь чуры Перуна. Более того, какой-то фанатик решил спалить там и нашу Навку. Облив чуры бензином, он привязал к ним Навку и поджег. Но сам Перун не допустил этого и дождём с ясного неба загасил огонь. Слава Перуну!
— Слава Перуну! — откликнулись все язычники.
Кроме них, никто Лысогора не поддержал. Заметив это, он добавил:
— Бог нами правит. То закон, что явно. Не криво, но прямо.
Скажем все "нет" тёмным силам!
Теперь уже вся поляна дружно прогорланила:
— Нет!
Лысогор продолжил:
